Пернатые хозяева скал

Глупыши.

В конце марта в один из теплых пас­мурных дней у прибрежных скал Коман­дорских островов появляются глупыши, принося весну, подобно грачам. Оживают окрестности. Далеко разносится частое трещание птиц, отдаленно напоминающее клокотанье кур. Но не все глупыши са­дятся на скалы. Может быть, потому, что еще кое-где лежит снег. А может быть, за время странствований они отвыкли от земли.

Лишь в конце мая птицы по-настоящему «обживают» скалы. Пустых «квартир» мно­го, и все же между глупышами то и дело возникают драки. Часто можно видеть, как суетившиеся на скале птицы падают вниз, не в силах прекратить борьбу. У подножья птичьих базаров таких драчунов тер­пеливо поджидает песец, и увлеченные борьбой птицы попадают ему на обед. На море драки глупышей продолжаются долго. Более сильная птица держит жерт­ву за затылок и окунает ее в воду до тех пор, пока та не захлебнется.

Некоторые говорят, что глупыш похож на голубя, но это только внешнее сходст­во. От других птиц его легко отличить по трубочкам на верхней части клюва, в кото­рых заключены ноздри. Отсюда и прозви­ще всей группы — трубконосые. Глупыш невелик. Весит всего 500—600 граммов. Ти­хоокеанские глупыши — сизые, атлантиче­ские — белые.

Кладка у глупышей начинается в июне.

Единственное крупное белое яйцо весит около 100 граммов и обладает превосход­ным вкусом. Примерно один раз на тыся­чу гнезд попадается кладка из двух яиц. Почти два месяца выкармливают родите­ли птенца, и к моменту вылета он настоль­ко жирен, что не может свободно ле­тать.

Наступает осень. Чем сильнее морской ветер, тем громче кричат и оживленнее летают родители, маня птенца в океанские дали. Наконец малыш решается покинуть родную скалу и, неустанно махая крылья­ми, летит как можно дальше в море и плывет, напряженно гребя лапами. Вот по­следний птенец слетел со скалы, и все глу­пыши исчезают до следующей весны. Мо­ре в изобилии кормит их. И больше всего мелкими кальмарами. Их клювы всегда находят в желудке птиц. У Командорских берегов часто скапливаются медузы, и глу­пыши расклевывают студенистое тело этих беспозвоночных.

Когда ветер дует с моря, птицы парят возле самых береговых обрывов. Это луч­шее время для охоты на глупыша. Охотни­ку совсем не обязательно иметь ружье. Достаточно взять с собой сачок, наса­женный на длинный шест. Усядется охот­ник на краю обрыва и ждет, когда глупыш подлетит поглядеть любопытными глазами на человека. Взмах шестом — и птица барахтается в сетке. Особенно любят та­кую охоту командорские ребятишки, жи­вущие на острове Медном.

Качурки.

Если ночью вы услышите хрипловатое, с легким печальным оттенком щебетание, знайте — прилетели качурки. Словно ла­сточки, порхают они над океанскими про­сторами. Качурки — близкие родственни­ки глупыша и очень на него похожи. Днем этих небольших птиц можно увидеть толь­ко в открытом море или на гнезде. Когда достаешь птичку, она отрыгивает струю жирной оранжевой жидкости, видимо, пы­тается обороняться.

Иногда качурки подлетают к стоящему на рейде судну и падают на палубу, ослеп­ленные светом.

Кайры.

 5015

На маленьком острове Тюленьем близ Сахалина плоскую скалистую вершину об­любовали для своих гнездовий сотни ты­сяч кайр. Птиц так много, что они сплошь покрывают камни. Несмотря на стремление к «коллективу», весной кайры нередко де­рутся, схватываясь у скал, а потом летят, уцепившись одна за другую, к морю, где драка продолжается. Иногда она кончает­ся так же печально, как и у глупышей.

На первый взгляд кайры несколько на­поминают пингвинов, но только на первый взгляд. На Командорских островах их на­зывают еще ары. Ара — имя звукоподра­жательное и почти точно передает гром­кий крик этих птиц. Кайры неплохие ле­туны. Они способны преодолевать сотни километров в день в поисках богатых пи­щей уголков моря.

Яйца кайр можно найти не только на выступах скал, но и под камнями среди зарослей злаков. Удивительная способ­ность у этих птиц находить свое гнездо. Никаких особых примет нет. Но летящие кайры в любую погоду, даже в столь ха­рактерный для Командор туман, безоши­бочно приземляются там, где надо.

Топорки.

 5205

Знакомство с топорком, третьим по чис­ленности видом на тихоокеанских птичьих базарах, порой бывает несколько неожи­данным. Днем птиц почти не видно. В от­личие от кайр топорок гнездится в норах и расщелинах. Но стоит начаться тревоге, как они вылезают из нор и вертят в раз­ные стороны головами. Если топорки ви­дят, что опасность близка, птицы садятся на море рядом со скалой.

Топорок ростом со среднюю утку. Сам он темный, только по голове протянулись две красивые косы, да щеки светятся бе­лизной. Ярки красные клюв и ноги.

Нрав у топорка крайне неуживчивый. Из его нор то и дело слышится гнусавое вор­чание. Голой рукой лезть в гнездо, когда там сидит хозяин, нежелательно: мощный клюв — опасное орудие птицы.

Дерутся топорки постоянно. Как-то летом мне пришлось видеть, как вблизи Арьего камня один топорок гнал по воде и бил другого. Задира хватал свою жерт­ву за косы, за клюв, щипал крыло. Ино­гда пострадавшему удавалось вырваться и нырнуть, но драчун догонял его и снова трепал.

Там, где топорки собирались в большие колонии, я был свидетелем очень инте­ресного поведения птиц. Ближе к вечеру замечаешь, как из многих нор высыпают птицы и усаживаются на отдельных пло­щадках — «клубах». И вот огромная стая топорков поднимается в воздух и начи­нает носиться по кругу. Гигантское коль­цо бешено крутится более часа. Потом края круга опускаются все ниже и ниже и, наконец, цепляются за скалы — это са­дятся отдельные птицы. Вскоре и вся компания рассаживается у своих нор. Ве­роятно, бешеный танец птиц представляет нечто вроде прогулки перед сном. Зрели­ще удивительно захватывающее. По своей стремительности его можно сравнить раз­ве только с поведением падающих отку­да-то сверху и с необычайным шумом рас­саживающихся на ночлег осенних стай грачей, галок и ворон.

Из всех птиц, которые селятся на мор­ских побережьях, основательнее всего устраиваются бакланы. Их гнезда широки и прочны. Очень редки случаи, когда птицы срываются с уступов скал. Свои гнезда птицы начинают строить в марте - апреле из сухих трав, плаунов. Иногда попадаются перья птиц и другие пред­меты. Первые бледно-зеленые яйца у бакланов появляются в мае. По сравне­нию с птицей, яйца мелкие — всего 40— 50 граммов. Вкус их неприятный, и пото­му яйца бакланов люди никогда не упо­требляют в пищу.

Кормятся бакланы недалеко от берега. Часто сушат перья на надводных скалах. У этих птиц копчиковые железы слабо вы­деляют жир, и перо легко впитывает вла­гу. Иногда птицы, увлекшись поисками корма, намокают, теряют способность взлетать и добираются к берегу вплавь.

Среди жителей шумных птичьих базаров можно повстречать и других пернатых: белоснежную пуночку, флегматичных вьюрков, крошечного, с задорно вздерну­тым хвостиком крапивника или славящих­ся горделивой осанкой и стремительным полетом сокола или кречета. Нередко прилетают к птичьему базару за добы­чей — кайрой или тупиком — белые по­лярные совы.

Птичьи базары испокон веков служили человеку. Он охотился на птиц, собирал яйца, а из плотных и теплых шкурок то­порков, кайр, бакланов шил одежду.

С каждым годом растет значение птичь­их базаров как живых и неповторимых памятников нашей родной природы, до­ставляющих своим видом большое эсте­тическое наслаждение.

С. Макаров, кандидат биологических наук,

Журнал «Юный натуралист», 1969 год, № 3