Военное искусство муравьев

То, что муравьи совершают под диктовку инстинктов, люди применяют совершенно сознательно. Все войны одинаково кровопролитны: и когда страна нападает на страну, и когда муравейник на муравейник. П.Ю. Шмидт демонстрирует взволнованному читателю мастерски нарисованную картину, где присутствуют все общеизвестные принципы военного искусства, применяемые и людьми, и насекомыми. Бойцы движутся стройными колоннами, стреляют муравьиной кислотой, эвакуируют население (как женщин и детей — личинок и куколок). Могут нападать внезапно и обходить с тыла. Автор этого рассказа не напрасно считался среди студентов двадцатых годов прошлого века одним из самых интересных лекторов. Вряд ли возможно преподнести такого плана знания настолько доступно и увлекательно!

Война не составляет печальной привилегии рода человеческого. Будучи явлением общественным, социальным, война неразрывно связана с общественной жизнью и наблюдается в тех случаях, когда имеется общественный строй или некоторое его подобие.

С особой ясностью это обнаруживается у общественных насекомых, например, у муравьев и термитов.

Их строй жизни, конечно, не может по сложности сравниться с социальной жизнью человеческого общества, - он намного проще! Вместо велений разума и побуждений чувства, действиями муравьев управляет слепой инстинкт, - врожденная привычка, передаваемая по наследству совершенно так же, как устройство глаз или как цвет кожи...

И тем не менее, мы встречаем у муравьев настоя­щие войны, с походами, атаками, штурмом укрепленных позиций, с настоящей военной техникой и стратегией.

Оружие муравьев, данное им природой, довольно разнообразно. Прежде всего мы находим у них длин­ные и острые челюсти, сильно зазубренные, иногда с очень острыми шипами. Вонзаясь в тело врага, че­люсти разрушают его наружный покров, подобно штыкам, пикам и другим колющим орудиям.

Челюсти же служат и для захватывания самой ценной добычи — личинок и куколок — из которых позднее будут выведены рабы победителей.

Большую роль в достижении и удержании врага играют три пары ног муравья. Ими он cхватывается с противником по всем правилам атлетики, стараясь положить его «на обе лопатки» или, наоборот вскарабкаться на его спину. Ноги дают «бы­строту и натиск». Они же помогают и отступать при неудаче «на заранее заготовленные позиции»!

Самым страшным оружием, как и в нашей войне, является не то, которое действует при непосредствен­ной схватке грудь с грудью, а оружие, поражающее на расстоянии и соответствующее, до известной сте­пени, огнестрельному. Таким оружием у муравьев является их ядовитая железа, открывающаяся на конце брюшка. Сама железа представляет собой узкую изви­тую трубочку, свернутую клубочком. В ней выделяется чрезвычайно ядовитая и жгучая жидкость, содержащая довольно много муравьиной кислоты. Эта жид­кость скопляется в особом резервуаре - мешочке, снаб­женном мышечными стенками. При сокращении мышц, жидкость выбрызгивается с силой и при том на до­вольно большое расстояние. Для того, чтобы лучше лопасть, муравей принимает прицеливающуюся позу. Он становится на две задние пары ног почти верти­кально, подгибает брюшко, направляя его конец на врагов и выбрызгивает жидкость с такой силой, что капельки ее летят чуть не на аршин.

Действие муравьиного яда на человека незначи­тельно, хотя все же нежная кожа иногда воспаляется; некоторые тропические муравьи вызывают даже сильное воспаление. На насекомых, однако, яд действует чрезвычайно сильно - для них он почти смертелен и даже не только, когда попадает в ранку, сделанную челю­стями, но и когда просто смачивает поверхность кожи.

Интересно, что муравьи обладают и противо­ядием. Особые железки у некоторых видов выделяют щелочное по своей реакции вещество, которое ней­трализует кислоту муравьиного яда. Однако, - выделяется этого вещества все же обыкновенно слиш­ком мало для того, чтобы спасти пораженную ядови­тым выстрелом жертву. Итак, на войне у муравьев мы наблюдаем и рукопашные схватки «в штыки», и неко­торое подобие артиллерийского боя на расстоянии!

Тактика, применяемая муравьями в их вооружен­ных столкновениях, кажется поразительно целесообразной. Вот как описывает, например, знаменитый энто­молог Гюбер борьбу между гигантскими муравьями и кроваво-красными: «Муравьи-гиганты сошли со ствола дерева, где было их гнездо, и подошли к самому му­равейнику кроваво-красных. Эти последние были вдвое меньше размерами, но за то имели большое преиму­щество в численности. Все же они держались обо­ронительной тактики. Вся местность вокруг была по­крыта их трупами — ясно, что они терпели пораже­ние. Они благоразумно позаботились, однако, о при­крытии своего гнезда и по всем правилам эвакуиро­вали его население и перенесли личинки и яйца в другое место, футах в 50 от муравейника. Большое количество рабочих муравьев расположилось несколькими группами на некотором расстоянии от гнезда, как бы для прикрытия отступающих и для защиты от внезапной атаки. Как только муравьи-гиганты приблизились к муравейнику, ближайшие группы кроваво-красных муравьев, державших караул, накинулись на них с ожесточением: и разыгрался жестокий бой»!

Многие наблюдатели описывают, что при своих военных действиях муравьи движутся правильными колоннами, превосходно умеют пользоваться преиму­ществами местности, совершают даже будто бы нечто вроде обходных движений, стараются напасть вне­запно и озадачить неприятеля, - вообще поступают так, как вела бы себя в подобных условиях наша армия.

Трудно сказать, как велика доля правды в этих описаниях. Человек так привык мерить на свой аршин поступки животных и вкладывать в них свое челове­ческое содержание, что нередко в явлениях простых и естественных видит проявления сложные, основы­вающиеся будто бы на расчетах и соображениях!

Можно думать, что и «военное искусство» му­равьев на самом деле не так велико, как кажется, и объясняется более или менее просто. Муравьи дви­жутся правильными рядами, так как всегда и в мир­ное время идут вереницей друг за другом. Несколько таких верениц рядом образуют стройную колонну. Они бросаются на противников, руковод­ствуясь обонянием, как бросаются на каждого посторон­него, чужого муравья, где бы его ни встретили. Запах выбрызнутой муравьиной кислоты раздражает тонкое обоняние обитателей муравейника, подвергшегося на­падению, и заставляет их устремляться к месту стол­кновения, как будто сознательно на помощь товари­щам. С другой стороны, всякое беспокойство вызывает у муравьев рабочих инстинктивное стремление унести подальше самое ценное достояние колонии - личинок и куколок...

Детальный анализ, поставленный в строгие рамки научной объективности, несомненно, и в этих столь сложных на первый взгляд явлениях обнаруживает лишь слепой инстинкт и... ни капли разума!

Шмидт П.Ю 1924 г.