Динго
Дикая собака динго привлекла внимание биолога П.А. Мантейфеля в московском зоопарке тем, что даже щенки демонстрировали превосходные охотничьи инстинкты. Юные биологи под руководством профессора проводили постоянные наблюдения за поведением этих животных. Даже в игре молодые собаки использовали методы загона и удержания добычи, применяли свой острый нюх. Вдвоём они могли практически полностью обездвижить их косолапого приятеля — медведя, а иногда пытались помочь в охоте растерявшемуся льву. Рассказ написан настолько живо, что каждая сценка словно наяву встаёт у читателя перед глазами.
Несколько лет назад Московский зоопарк получил двух диких австралийских собак динго. Очень скоро они настолько привыкли к юным биологам, что свободно разгуливали с ними по парку. Энергичные и веселые, эти собаки отличаются крепким сложением, быстротой и ловкостью, тонким чутьем и слухом, хорошим зрением, сильно развитым охотничьим инстинктом и храбростью. Все эти качества ставят динго намного выше наших охотничьих зверовых собак. Щенки динго, появившиеся на свет уже в зоопарке, оказались еще крепче своих родителей.
На просторной площадке молодняка динго устраивали веселые игры с львятами и медвежатами. При этом они проявляли высшую степень собачьей понятливости. Возясь с приятелем-медвежонком, динго играли обычно так, как будто охотились на него. Улучив удобный момент, щенки, как по команде, хватали медвежонка за уши и прижимали его к земле. Сильный медвежонок пытался схватить собак лапами, но те занимали такую позицию, что никак нельзя было до них дотянуться. Наконец медвежонок приходил в ярость, и тогда щенки едва успевали увертываться от его оплеух. Впрочем, эти ссоры длились недолго: через несколько минут игры начинались снова.
Динго прекрасно усвоили, что нельзя не считаться с силой удара и остротой когтей рассерженного львенка. Играя с таким строптивым приятелем, щенки очень зорко следили за ним: заметив, что львенок слегка прижимает уши, а кончик его хвоста начинает нервно подергиваться, динго сейчас же бросали игру в охоту на львов.
Разыгравшись, львята вскакивали иногда на ствол дерева, но уже с высоты полутора-двух метров боялись спуститься на землю, так как лазали очень плохо. Тогда дерево окружали молодые динго. Но замечательно, что интересовал их не львенок, а та воображаемая «добыча», которая якобы ускользнула от львенка и схоронилась в зелени верхних ветвей. Динго начинали прыгать на дерево, стараясь достигнуть той части ствола, которая находилась выше беспомощно уцепившегося львенка. При этом они быстро обнюхивали его губы, а также самое дерево, как бы улавливая запах скрывшейся жертвы. Внезапно динго переходили к осаде. Они рассаживались на некотором расстоянии от дерева и начинали внимательно разглядывать сучья, словно высматривая «затаившуюся» добычу.
У лучших породистых зверовых собак нет и десятой доли тех охотничьих качеств, которыми обладают динго. Поэтому очень большой интерес представляли бы опыты по выведению новых пород охотничьих собак — от динго и лаек, а также от динго и гончих.
П.А. Мантейфель, 1937 год
