Философия яйца

То, что яйцо — это жизнь, скрытая под скорлупой, общеизвестно. Однако, сколько новых знаний об этом, казалось бы, простом предмете, подарил читателю П.Ю. Шмидт! Почему яйца, которые высиживает сова, сферические, а не овальные, как у других птиц? Почему скорлупа бывает тонкой у яиц в мягком гнезде и толстой в наземной кладке? Равномерна ли толщина скорлупы и почему нет? Такое увлекательное чтение рекомендуется и взрослым — для кругозора, и детям школьного возраста — для удовлетворения любознательности.

Яйцо — символ жизни, таящейся под мертвой оболочкой, символ воскресения и попрания смерти. В птичьем яйце огонек жизни тлеет под твердой известковой скорлупой, напоминающей мраморную гробницу, и разгорается при действии благоприятных условий.

Всем известно в настоящее время, что нет необходимости в заботах матери, чтобы раздуть эту искру в яркое пламя и вызвать к жизни молодой организм. Достаточно подходящей температуры, со­ответствующей влажности и доступа воздуха. Этим пользуются уже в самом широком масштабе на практике, и ежегодно миллионы цыплячьих душ появляются на свет божий из инкубаторов, безо всякой материнской ласки и участия. Правда, станционный сторож в рассказе Глеба: Успенского уверял, что в «паровом» цыпленке «в нём души нету, а только температура одна»; но он, очевидно, вообще был пессимистом и мрачно смотрел на вещи... Куроводы утверждают, что нет абсолютно никакой разницы между «паровым» цыпленком и естественным.

Итак, в яйце жизнь находится в скрытом состоянии. Правильнее даже сказать, что она лишь прервана, — приостановлен естественный ход развития. Быть может, не всем известно, что процесс оплодотворения яйца совершается в самом начале яйцевода, еще до того, как образовался вокруг желтка белок, оболочка и скорлупа. По мере того, как желток (который собственно и представляет собой гигантскою яйцевую клетку) проходит по яйцеводу и облекается всеми необходимыми добавочными частями, в нем совершается процесс дробления, и снесенное птицей яйцо (если только это не «болтун», т. е. яйцо неоплодотворенное) содержит в своем зародышевом пятнышке, так хорошо видном на свежем желтке, уже не одну клетку, а порядочную кучку клеток, настоящий зачаток. Отсюда понятно, почему куриное яйцо сохраняет свою жизне­способность столь короткий срок, всего 2 — 3 недели. Оно уже живет, развивается и только приостановилось в своем развитии. Зачаток его — очень нежный механизм, который не может выдержать продолжительной остановки и связанных с ней неблагоприятных влияний.

Мы не об этих сложных явлениях развития хо­тели, однако, поговорить в настоящей беседе. Мы имели в виду взглянуть на само яйцо, как на объект природы, с самой общей, так сказать, философской точки зрения. Ведь каждый объект природы не случаен, а связан тысячью нитей с окружающим и имеет не­которое внутреннее обоснование. Если объект этот для нас нов и интересен, то мы обыкновенно стараемся докопаться до его сущности, стараемся уяснить себе его свойства и особенности. Но если это такой обычный, повседневный предмет, как яйцо, интересное для нас лишь с точки зрения рыночной цены и яичницы, — мы забываем, что ведь и оно составляет элемент жи­вой природы и создалось путем долгой эволюции, про­должавшейся миллионы лет, и в нем без сомнения, должно таиться великое множество чудеснейших при­способлений.

Так оно и есть на самом деле. И это станет для нас ясным, если мы взглянем на яйцо, как на нечто новое,будто мы его видим в первый раз!

Почему яйцо овальное?

Прежде всего, форма яйца. Почему яйцо яйцевидной формы, если не у всех, то у огромного большинства птиц?

Вопрос этот тем более законен, что в смысле экономии материала при постройке скорлупы, бесспорно, выгоднее была бы форма шарообразная, ведь шар представляет наименьшую поверхность при определенном объеме! И едва ли не в подавляющем большинстве случаев в животном царстве яйцо имеет форму шара — например, почти у всех рыб, ракообразных, иглокожих, моллюсков. Мало того, и у некоторых птиц яйца шарообразны, например, у сов. Почему же у других птиц, при том у огромного большинства, яйца овальной формы или даже еще более заостренные на одном конце, почти конические!

Надо вспомнить, для чего служит яйцо. Ведь это приспособление для высиживания, т. е. для согревания развивающегося зародыша теплом, исходящим из тела самки, которая сидит на яйцах. В высиживании участвуют два механических момента: тяжесть самки и температурные условия. Яйцо должно быть достаточно прочным, чтобы выдержать тяжесть самки, и устройство его должно быть таково, чтобы оно наилучшим образом нагревалось.

Оба эти условия достигаются в совершенстве яйцевидной формой яйца.

Поверхность птичьего яйца образует на продольном сечении довольно сложную кривую, приближающуюся у разных яиц к эллипсу, гиперболе или параболе, на поперечном же сечении мы имеем окружность. Получается свод, в механическом отношении гораздо более совершенный, чем полусферический купол. Ведь известно, что своды и арки зданий, в особенности же пролеты мостов, строят не в форме отрезка окружности, а в форме более растянутой кривой, — это в механиче­ском смысле особенно важно, если давление действует сверху, как при нагрузке моста.

С другой стороны, если мы представим себе, например, бильярдный шар, на который сверху положена книга, то прикасаться к шару последняя будет только в одной точке. Если, вместо книги, положить какой-нибудь мягкий предмет, например, муфту, то он будет соприкасаться уже с более или менее значительной частью шара. Заменим шар эллипсоидом соответственных размеров - плоскость соприкосновения с мягкой поверхностью будет значительно больше, чем у шара. Соответственно с этим при высиживании на­столько же больше поступит в яйцо теплоты из тела самки, и, следовательно, развитие может совершиться быстрее. Ведь чем сильнее нагревание (разумеется, в известных пределах), тем быстрее развивается за­родыш.

Конечно, еще выгоднее, чем яйцевидная, была бы для целей нагревания плоская форма яйца, т. е. если бы яйцо имело вид лепешки, было бы сплющен­ным. Но в этом случае сильно затруднялось бы раз­витие цыпленка — ведь и последнему пришлось бы сплющиться. Кроме того, были бы нарушены механи­ческие требования: яйцо в виде лепешки не могло бы так противостоять давлению, как сводчатое. Наконец, нельзя не напомнить, что яйцо развивается в яйцеводе, который представляет собой в теле птицы вертикальную или наклонную цилиндрическую трубку. Туда попадает шарообразный желток и облекается со всех сторон белком, выделяемым стенками. Получается, в силу действия тяжести, как бы огромная капля, которая покрывается сперва мягкой оболочкой, затем твердой скорлупой. В этом, вероятно, состоит меха­низм образования формы яйца, - ведь капля всегда несколько шире на нижнем конце и сужена на верхнем.

Однако, против наших соображений о значении тепловых условий для формы птичьего яйца, - сообра­жений, насколько я знаю, не приходивших в голову орнитологам, — можно сделать и некоторые возражения.

Прежде всего, если яйцевидная форма - приспособление для нагревания, то почему все-таки у сов яйца сферические? С другой стороны, почему яйцевидны или эллипсоидальны яйца пресмыкающихся, которые вовсе не высиживают их? Оба эти вопроса разрешаются наилучшим для нашей теории образом! Совы высиживают свои относительно крупные яйца в дуплах или расселинах, т. е. в очень узких про­странствах. Для нагревания там условия весьма благоприятные, но зато очень мало места, и при яйцевид­ной форме яиц они не поместились бы, или их по­местилось бы в данном гнезде значительно меньше.

Что касается пресмыкающихся, то хотя они и не высиживают яиц, но и для них термические условия крайне важны. Только вместо тела животного, действует сильно прогревающаяся летом почва и непосредственно влияют солнечные лучи. Таким образом, все сообра­жения о связи удлиненной формы яйца с его нагре­ванием и по отношению к пресмыкающимся остаются в силе! Мы имеем тому даже некоторые косвенные подтверждения. Во-первых, по крайней мере, в наших широтах нет пресмыкающихся, которые несли бы сферические яйца; во-вторых, самое северное распространение из наших ящериц имеет Lacerta vivipara, а из наших змей - гадюка (Vipera berus), - оба эти вида доходят до Лапландии, и оба они не кладут яиц на землю, а живородящи!

Итак, мы знаем теперь, почему яйцо — яйцо. Но на этом не ограничиваются замечательные приспособления этого удивительного, как вы теперь, вероятно, убедились, объекта!

Яичная скорлупа.

Скорлупа яйца представляет целый ряд разных точек соприкосновения с образом жизни птицы и с внешними условиями. Толщина скорлупы у различных птиц очень различна. У страуса она в 2 миллиметра, у крапивника - в 0,1 миллиметра. Но при этом наблюдается, что яйца птиц, гнездящихся в дуплах, имеют относительно самую тонкую скорлупу; менее тонка скорлупа яиц, лежащих в открытых, но мягко выстланных гнездах; еще толще скорлупа яиц, откладываемых на жесткую подстилку или прямо на землю.

Толщина скорлупы не равномерна: на «полюсах» яйца она значительнее и при том на остром конце она еще больше, чем на тупом. Это опять-таки связано с архитектурными и механическими условиями: ведь все своды и пролеты мостов утолщаются книзу! Мы видели уже, что каждая половинка птичьего яйца представляет собой настоящий свод и должна быть, сле­довательно, соответственным образом построена.

Белок.

Помимо скорлупы, интерес представляет и белок. Он, конечно, служит для питания зародыша, но упо­требляется лишь на поздних стадиях развития и с успехом мог бы быть заменен добавочным количеством желтка, если бы главное его назначение не было со­вершенно иное, — именно, чисто механическое. Он служит как бы эластичным буфером между твердой скорлупой и нежным зачатком, развивающимся на верхнем полюсе желтка. Когда зародыш вырастет и окрепнет настолько, что толчки и сотрясения ему не опасны, белок становится ненужным и потребляется в пищу.

Для того, чтобы буфер мог действовать еще совершеннее, в нем, как в вагонном буфере, имеются две пружины — настоящие, спирально скрученные пружины! Это два эластичных, прозрачных шнура, которые отходят от полюсов яйца и прикрепляются к желтку — их называют «градинками». Значение их было разгадано еще Карлом фон-Бэром, который замечает по этому поводу сле­дующее: «градинки, плотно окруженные белком, в виде двух шишек вдаются в белок на обоих концах яйца и обусловливают то обстоятельство, что ось, которую можно провести от них чрез желточный шар, должна сохранять постоянное отношение к оси всего яйца. Благо­даря этому, становится совершенно невозможным перемещение зародыша к острому или тупому полюсу яйца».

А в то же время, можно добавить, желток сво­бодно может вращаться вокруг этой оси, закручивая одну градинку и раскручивая другую, так как они завернуты противоположном направлении. Бла­годаря этому, если птица при высиживании нечаянно по­вернет яйцо, зародыш нисколько не изменит своего нормального положения, — желток просто повернется в полужидком буфере-белке на своих эластичных осях. Это ли не удивительное приспособление!

Быть может, приведенных соображений достаточно, чтобы убедиться в том, что и такой обыкно­венный объект, как яйцо, может представлять интерес, когда на него взглянешь с философской точки зрения!

Шмидт П.Ю 1924 г.