Клоп-отравитель

Это повествование о взаимоотношениях, и внимательный читатель помимо интересной информации о жизни насекомых увидит многие приметы существования человеческого общества. В рассказе о ядовитом клопе присутствует и вероломное гостеприимство, и смертельно опасная доверчивость, и предприимчивая хитрость, и практически осознанный выбор определённой жертвы. Всё это — насекомые острова Ява, о которых нам рассказывает П.Ю. Шмидт. Здесь писатель-анималист поднимает ежедневно и повсеместно происходящий в природе сюжет до высоты античной трагедии, а читатель много нового узнаёт о ядах, с помощью которых животные защищаются и добывают себе пропитание, а также о способах использования их.

Разнообразие ядов

Яд - орудие слабых - нередко находит применение в животном царстве. У кого не хватает физической силы, чтобы справиться с более крупной добычей или с преследующими врагами, тот, подобно святым отцам инквизиции, прибегает к яду.

И, надо сказать, животные обладают солидной коллекцией ядов! Самые разнообразные химические вещества и соединения, от простых до сложнейших, пускаются в ход, - кислоты, в роде серной (у некото­рых моллюсков) и муравьиной (у многих насекомых), алколоидообразные соединения, такие тонкие, рафини­рованные яды, как яд наездников, не убивающий, а лишь парализующий нервную систему, наконец, слож­ные, белковые яды, еще не разгаданные по своей хи­мической природе, как яд змей, - обширная «ведьмина кухня» природы, во многих отношениях не превзой­денная человеком, несмотря на все успехи химии!

Столь же разнообразны и обильны и способы введения ядов в жертву. Иногда простое выбрызгива­ние яда или жгучей, отвратительно пахнущей жид­кости (жук-бомбардир, некоторые гусеницы и другие насекомые), чаще - введение в кровь с помощью раз­личных заостренных придатков. Они могут находиться на челюстях (у пауков, у насекомых, зубы змей), или на теле (шипы и колючие лучи ядовитых рыб), или на заднем конце туловища (жало пчел, ядоносный ко­готь скорпиона). В некоторых случаях это - полые, заостренные на конце трубки, содержащие ядоносный канал, в других - лишь смачивающиеся снаружи ядом стилеты. Человек с его ядовитыми стрелами и отра­вленными кинжалами - не более, как жалкий подражатель природы, не умеющий изобрести ничего нового даже в области такого низменного способа борьбы!

Можно было выдумать, однако, что человек все же кое-что выдумал в этом направлении, — например, от­равление пищи! Казалось бы, где животному доду­маться до того, чтобы подмешивать в пищу своей жертвы отраву, как будто сознавая, каков будет эффект этой низости.

Но и здесь природа опередила человека! Прежде всего, ядовитые растения! Ведь это же профессиональ­ные отравители, защищающие свое существование с помощью ядов! Затем ядовитые насекомые, вроде зна­менитых бабочек Уоллеса, негодных для пищи, а также различных гусениц. Наконец, нашелся и настоящий отра­витель среди животных, действующий как будто сознательно, завлекающий к себе жертву, с напускным ра­душием угощающий ее ядом, и затем, когда она па­дет бездыханной, высасывающий ее дочиста, как какой-то фантастический вампир!

Клопы Ptilocerus ochraceus

О таком замечательном случае рассказывает гол­ландский натуралист Э- Якобсон. Работая на о-ве Яве, он заметил однажды в горной местности, покрытой лесом, интересное явление. На бамбуковой крыше хи­жины и кругом на деревьях попадались в большом числе редко встречавшиеся в других местах крупные клопы, определенные позднее, как Ptilocerus ochraceus. Под теми местами, где сидело по несколько клопов вместе, обязательно лежала на земле кучка мертвых муравьев, относящихся к виду Dolichoderus tuberculatus.

Это совпадение заинтересовало исследователя; он стал присматриваться ближе к поведению клопов и муравьев, а, чтобы лучше можно было наблюдать, принос их домой и поместил в садок. Наблюдения показали нечто совершенно неожиданное.

Прежде всего, муравьи оказались большими сладкоежками. В нормальных условиях этот вид муравьев живет, устраивая гнезда на деревьях. Муравьи скреп­ляют паутиной два листа и строят гнездо в проме­жутке между ними. В гнёздах и на соседних ветвях и деревьях они содержат целые стада дойных коров - тлей и кокцид, которые выделяют сладкий сок, как только муравей их пощекочет сяжками. Кроме того, они сожительствуют еще и с гусеницами особой бабочки, которые также выделяют сахаристую жидкость, но за то, в свою очередь, питаются мелкими насекомыми, которых содержат муравьи.

Слабостью муравьев к сахаристым веществам и пользуется клоп для своих коварных и низменных целей. Увидав муравья, он принимает совершенно осо­бую позу: поднимает голову и грудь и складывает особым образом передние лапки. При этом на нижней стороне его брюшка обнаруживается пучок желтых волос, по-видимому прикрывающий железки, которые выделяют при­влекательную для муравьев сахаристую жидкость.

Муравей прекрасно понимает значение этой позы. Он тотчас же приближается к клопу, превосходящему его размерами, и принимается лизать и сосать пучок волос, захватывая его ритмично челюстями с такою силою, что тело клопа колышется в такт.

Поза клопа такова, что он прекрасно мог бы в этот момент умертвить свою беззащитную жертву, - стоит ему только прижать муравья передними лапами и вонзить в его тело свой острый хобот, и песенка того была бы спета! Клоп, однако, не нападает, он с адским коварством ждет, когда предложенное с таким видимым радушием угощение проявит свое действие. Он как бы знает, что жертве не уйти. И ждать ему приходится не долго. Через нисколько мгновений му­равей падает бездыханный на спину со сложенными на брюшке лапками. Он еще не мертв, но совершенно парализован ядом.

Тогда наступает последний акт этого гнусного действа. Клоп бросается на свою жертву, вонзает между члениками брюшка острый хобот и высасывает дочиста все содержимое, так что остается одна тонкая шкурка муравья!

Затем он снова занимает прежнюю позицию и ждет нового лакомку-гостя. На свободе, по-видимому, хищники иногда все же, не успевают справляться с отравленными муравьями, - те падают вниз, и нередко их утаскивают в свои гнезда мелкие рыжие муравьи, принадлежащие к другому виду.

Замечательно, что клоп ведет себя указанным образом только по отношению к муравьям Dolichoderus tuberculatus. Если к нему приближается муравей другого вида, он наклоняет голову вниз и не подпускает му­равья к своей ядоносной соске.

Рассматривая этот случай, не знаешь, чему больше изумляться: утонченному и рафинированному ин­стинкту клопа-отравителя или же полной слепоте инстинкта беспечной жертвы?

Увы, мы мало еще знаем пути и предначертания природы, и с трудом лишь можем себе представить, как могли сложиться и выработаться такие порази­тельные соотношения между двумя представителями животного царства!

Шмидт П.Ю 1924 г.