Двукрылые враги

Вряд ли без подсказки биолога обыкновенный человек поймёт, что в течение лета его беспокоит не один вид мухи, а три. Замечательный популяризатор научных знаний П.Ю. Шмидт рассказывает читателю о комнатной мухе, домовой мухе и осенней жигалке. Это не просто разные виды, они относятся к разным родам! Теперь, после знакомства с его рассказом, мы более чем уверены, что сведения об осенних мухах ложны. Обыкновенные комнатные мухи не становятся злыми, потому что лето кончилось. Они к осени вымирают уже. На их место приходит другой вид мухи — жигалки, не менее вредоносной. Естественно, жалеть о вымерших насекомых никто не станет: слишком уж много заразы приносят они человеку. Более того, читатель в определённый момент ужаснётся: в течение одного сезона от двух мух появляется примерно пять миллионов особей потомства! Несколько поколений за одно только лето! И эти три вида мухи, которые донимают нас летом, далеко в природе не единственные.

 11495

Старые добрые мухи.

 В сравнении с мошками, комарами и мель­чайшими из крылатых, муха не самая крошечная из них, - она настолько больше их, насколько сама меньше пчелы. Ее тельце не покрыто все перьями, как у остальных обитателей воздуха, — у нее нет перьев и на крыльях; их заменяет, как у саранчи, стрекоз и пчел, сетчатая ткань, которая настолько нежнее крыльев других насекомых, насколько индийские ткани мягче, нежнее греческих... Она не летает, как летучая мышь, которая поминутно взмахивает крыльями, не скачет, как саранча, не носится с шумом, как оса - ее песенка настолько приятнее их песни, насколько звуки флейты мелодичнее звуков трубы и литавр... Голова мухи соединяется с туловищем тончайшей шейкой, легко подвижна и не приросла к нему, как у осы. Ее глаза выпуклы и усы похожи на рога; грудь крепка; из нее выходят ноги, отличающиеся большей подвижностью, нежели ноги осы. Брюшко у нее твердо и своими широкими поясами, и чешуйками похожими на латы. От врагов она защищается не концом брюшка, как осы и пчелы, а ртом, своим хоботком, который служит ей, как и слону, для добывания пищи и для схватывания различных предметов; к нему пища при­стает благодаря находящимся на конце его щупикам. Из хобота высовывается жало, которым она кусается и пьет кровь, — она пьет и молоко, но любит кровь и жалит не больно. Из шести своих ног она ходит лишь на четырех, — две передние заменяют ей руки. Можно наблюдать ее стоящей на четырех лапах с поднятым вверх кусочком чего-либо съестного, точь-в-точь, как мы, люди!»

Как вы думаете, когда была дана эта краткая, изящная характеристика мухи? 1750 лет тому назад!.. Это цитата из грациозной торжественной речи «Похвальное слово мухе» греческого писателя - сатирика Лукиана Самоса. Чуть не две тысячи лет тому назад написаны эти слова, а много ли может и в настоящее время прибавить к ним рядовой обыва­тель?

Мухи у нас не популярны. Летом они нам портят настроение и жизнь своим назойливым пристава­нием, и нет, кажется, проклятий и бранных слов, которые не сыпались бы на их головы. Изучать это несносное существо, — стоит ли? К тому же, ведь это такое обыкновенное насекомое. Можно сказать — обыкновеннейшее из обыкновенных! Ведь все о нем, конечно, уже известно!

И мух не изучали до самого последнего времени, и мы знаем о них меньше, чем о каких-либо других насекомых! У обывателей о мухах самые нелепые представления, тем более, что обыкновенно все короткоусые двукрылые сливаются в одном представлении —«муха». Поэтому, все повторяют ошибки, которые простительны еще, пожалуй, Лукиану, будто мухи, наши обыкновенные комнатные мухи, появляются на свет из трупов человека и животных, будто они высасывают кровь и особенно к осени становятся злыми и начинают жа­лить. Быть может, кое-кто и теперь еще примет на веру без всяких колебаний также и уверение Лукиана, будто «когда околевшую муху посыпать золой, она начинает шевелиться, воскресает, возрождается для новой жизни, — ясное доказательство, что и душа мухи бессмертна, если она, даже разлучившись с телом, снова входит в него, узнает его, оживляет и дает мухе возможность летать по воздуху».

Вредные мухи.

Все эти вздорные представления давно пора бы оставить, тем более, что мухи не только обыкновен­нейшие из обыкновенных существ, но и вреднейшие из вредных! Их чрезвычайная вредоносность в смысле распространения всяких болезнетворных микроорганизмов, разнесения всякой заразы установлена в на­стоящее время множеством точных научных исследований. Недаром американские ученые перекрестили комнатную муху в «тифозную муху»! Отличаясь боль­шой неразборчивостью, подвижностью и неопрятно­стью, мухи на концах своих лапок, выделяющих липкую жидкость, на своем волосатом теле и на кончике своего хоботка дают приют множеству микробов, собираемых с гниющих, разлагающихся веществ, с больных людей и животных и с их выделений. Вся эта зараза переносится на тело человека, на все окружающие пред­меты, наконец, на нашу пищу! Результаты не трудно предугадать.

Таким образом, не одну порчу благодушного лет­него настроения можем мы поставить в вину мухам. Они являются опасными врагами: их рои, вьющиеся у нас над головой, — гигантские эскад­рильи маленьких вражеских аэропланов, бомбардирую­щих нас непрестанно с воздуха микроскопическими смертоносными снарядами! И эти миниатюрные аэро­планы тем опаснее, что они проникают во все щели, преследуют нас с величайшей назойливостью, и от них нет никакого спасения!

С врагами приходится расправляться по-свойски. Борьба, так борьба, и все средства должны быть пущены в ход: мухоловки, яды (лучше всего мухомор, кусочками поджаренный в сахаре), клейкие ленты — все должно быть мобилизовано против мух, этих злостных отравителей пищи и разносчиков заразы, которые с такими не­винными мордочками гуляют у нас по скатерти, чистят свои лапки и едят, по словам Лукиана, «точь-в-точь, как мы, люди».

Но прежде всего, надо же познакомиться пооб­стоятельнее с мухами. Надо узнать их жизнь, ибо только при таком знании можем мы выработать на­стоящие способы борьбы с мухами, принять меры против их чрезвычайного размножения. В этом отно­шении очень велики заслуги нашего известного энтомолога И. А. Порчинского, много сделавшего для выяснения биологии мух, и — что особенно для нас ценно, — именно для биологии их в наших русских усло­виях. Его наблюдениями в дальнейшем мы и будем пользоваться для настоящего очерка жизни мух.

Виды мух.

Первым делом, надо раз и навсегда покончить с царящей обыкновенно по отношению к мухам пута­ницей названий. В наших жилищах постоянными оби­тателями являются летом не один вид, а целых три вида мух: обыкновенная комнатная муха (Masca domestica),—самый распространенный и самый опасный двукрылый враг, затем домовая муха (Muscina stabulans) и осенняя жигалка (Stomoxys calcitrans). Как показывают уже латинские названия, эти три мухи относятся даже к трем различным родам! Кроме того, в наши комнаты залетают со скотных дворов и разно­образные навозные мухи, держащиеся вблизи человека, но привязанные, главным образом, к домашним живот­ным и к их помету.

Образ жизни и развитие трех главных мух и их личинок совершенно различны, и большинство ошибок и заблуждений, касающихся мух, основывается именно на смешении этих видов. Так, например, убеждение, весьма при том прочно укоренившееся, что осенью мухи «становятся злыми и начинают кусаться», возникло из того, что осенью появляются массами жигалки и иногда совершенно вытесняют комнатных мух, вообще уменьшающихся к этому времени в численности...

Обыкновенная комнатная муха наиболее известна, и едва ли стоит описывать ее наружность. Ее история развития, однако, мало кому знакома. Извиняемся заранее, - муха грязная тварь, и нам придется говорить об очень неаппетитных вещах: но «naturalia non sunt turpia» - «в природе нет ничего постыдного».

Комнатная муха.

Комнатная муха очень плодовита: она откладывает 120—160 длинноватых белых яиц, длиной в 1 мм, отличающихся по форме от яиц и домовой мухи, и жигалки. Чаще всего она откладывает их на извержения человека, но иногда, в виде исключения, и в помет лошадей, на гнилое мясо, на гниющие рапы, в гнилые плоды и овощи, в помойные ямы. И такой мало симпатичной среде, особенно часто в извержениях человека, и проходит все свое развитие личинка мухи, вылупляющаяся из яйца иногда уже через 12 часов, при более низкой температуре - через сутки.

Личинки комнатной мухи.

Личинки комнатной мухи червеобразны, безноги и безголовы. На что им голова? У насекомых голова служит для поддерживания органов чувств, для опоры ротовым частям и для помещения центральной нервной системы. Но органы чувств излишни, когда животное всем своим телом погружено в питательную массу и не принуждено отыскивать добычу, ведь органы чувств, главным образом, предназначены для отыскания пищи. Вот почему у личинки мухи имеются лишь зачаточные сяжки и мало заметные глазовидные пят­нышки, которыми едва ли можно что-нибудь видеть, разве отличать свет от тьмы. В связи с недоразви­тием органов чувств зачаточна, конечно, и нервная система, и органы пищеварения.

На заднем, расширенном конце тела личинки имеются две толстые пластинки со щелями дыха­лец, ведущих в дыхательные трубочки, в трахеи, которые ветвятся по всему телу. Расположение дыха­лец на заднем конце тела, разумеется, также вполне понятно. Передний, ротовой конец тела погружен в. полужидкую массу пищи, задний — выставляется наружу. Для того же, чтобы при временном погружении заднего конца дыхательные трубочки не закупорились, отверстия их находятся в твердых хитиновых пла­стинках и имеют вид ситовидных извитых щелей.

При своем развитии личинка проходит 3 стадии, претерпевая две линьки. В первой стадии, в виде очень еще маленького червячка, она проводит около суток; во второй стадии остается 2-4 суток и, наконец, в третьей проводит 4-8 суток, так что вся личиночная жизнь длится 1-2 недели. Достигнув вполне взрослого состояния и накопив достаточные запасы питательных веществ в своем теле, личинка выходит из места своего обитания, зарывается в земле и там покрывается так называемым ложным коконом, — это просто сильно утолщенный хитиновый покров ржаво-красного цвета, сбрасываемый, как при линьке, но остающийся снаружи в виде футляра. Под ложным коконом, в тонкой кожице лежит куколка, в которой, за время от 6 до 18 дней, совершается замечательный процесс перестройки всего организма.

Муха вылетает из кокона вполне сложившаяся, энергичная, подвижная, и уже через 2—3 дня она способна к размножению.

Численность мух.

Из такого цикла развития становится понятной многочисленность мух в теплое время около жилья человека. В извержениях, в выгребных и в помойных ямах личинки мух беспрепятственно развиваются сот­нями тысяч. Весь цикл развития может быть пройден, при благоприятных температурных условиях, в 2-3 недели, и, следовательно, в течение лета появляется несколько поколений мух. На юге, вероятно 5-6 по­колений! Любителям арифметических вычислений пре­доставляем удовольствие рассчитать, сколько потомства даст при таких условиях пара мух за лето, если самка откладывает в среднем 140 яиц. Читателям, боящимся арифметики, прямо сообщим, что в пятом поколении число мух будет уже около 5 миллионов! Лишь холод­ная погода, недостаток пищи (например, при частой очистке выгребов) или развитие личинок конкурирующих видов мух может положить предел безграничному увеличению наших двукрылых врагов.

Чтобы дать какое-нибудь представление о числен­ности мух вокруг нас, приведем такое наблюдение Порчинского: «В окрестностях Петрограда, в 1906 году, в одной кухне, емкостью всего только 38,92 куб. метров, с помощью трех черных клеевых цилиндров, в течение времени от половины июня до половины августа взято было (приставшими в разное время на перемазанных цилиндрах) до 12.000 комнатных мух, при чем, вследствие недостаточного числа ци­линдров, мух оставалось в этой кухне еще весьма много».

При такой своей многочисленности, при своей пронырливости, назойливости, комнатная муха, конечно, играет весьма отрицательную роль в нашей жизни, в смысле разнесения всякой заразы.

Древние верования.

По-видимому, это сознавалось даже и в древности и, несмотря на лестную аттестацию Лукиана, мы видим целый ряд указаний на то, что муха была предметом всеобщей ненависти и считалась воплощением злых божеств и злых духов.

Бог зла арийцев принимал образ мухи; ханаанский злой бог Бель-Зебу был в то же время и бог мух. В Киришах чтили бога Азора, находившегося в теснейшей связи с мухами и распространявшего с их помощью чуму среди врагов.

Вместе с тем, существовала связь между мухами и богами солнца, — ибо солнечное божество в период летних жаров является злым, губительным, распро­страняющим заразу роями мух. Даже греческий луче­зарный бог Аполлон иногда насылал на народ в виде наказания или возмездия, заразу, прибегая для этого к роям мух.

В виду сказанного, к богам, властителям мух, обращались с жертвами для умилостивления и с мо­литвами об изгнании мух. У славян был замечатель­ный обряд похорон мух во время празднеств, при­уроченных к летнему солнцестоянию — к «повороту солнца на зиму». Тогда хоронили Купалу, соломенное чучело, изображавшее солнечного бога, а вместе с ним хоронили и мух! Замечательно, что следы этих верований сохранились у нас и по настоящее время, в крестьянской среде, во многих губерниях, где еще не совсем исчезли старинные суеверия.

Почти во всей центральной России к Семенову дню (1-го сентября) приурочены особые обряды, совершаемые преимущественно девушками. За несколько дней до праздника девушки ловят мух, а в самый день Семена хоронят их при пении обрядовых песен в садах и огородах, под деревьями или кустами в гробиках из бересты или щепочек. В Краснинском уезде (Смоленской губ.) крестьянки поймают несколько мух, завернут их в тряпочку и вместе с кусочком сала или хлеба положат в старый, изношенный лапоть, в глубину его, и накроют покрывалом; к лаптю потом привязывают веревку, за которую хватаются все участ­ницы совершаемого обряда и с серьезным видом, словно надрываясь над тяжкой работой, - тащат лапоть с мухами за околицу деревни и там с песнями и церемониями зарывают его в землю.

Очевидно, инстинктом чувствовал народ вредо­носность мух и зло, причиняемое ими, но не умел бороться с этим злом, обращался к сверхъестественным силам!

Домовая муха.

Вторым нежеланным гостем, после мухи комнатной, в наших жилищах является домовая муха (muscina stabulans). Многие ее прегрешения ставятся на счет комнатной мухи, в них совсем не повинной, и отсюда проистекают различные недоразумения. Обе мухи не только не являются близко родственными между собой, но даже до известной степени конку­рентки и враги.

Домовая муха несколько крупнее комнатной, но по внешности походит на нее; только тело ее немного шире, и ноги, за исключением бедер передних ног, рыжие. По своему поведению домовая муха также отличается: она не так подвижна, как комнатная, почему ее легче поймать рукой, не так навязчива и не спит ночью, а летает. Еще чаще, чем в комнатах, она встречается у нас на верандах, в галереях, а также в хлевах, конюшнях и по соседству с ними.

Муха эта обладает очень тонким обонянием и с его помощью легко находит загнившие или только начинающие разлагаться вещества, куда откладывает свои яички. При этом она особенно любит отклады­вать их в неосвещенных, полутемных помещениях — жаркое, спрятанное в шкаф, не совсем свежие овощи, грибы, сыр нередко делаются объектом ее нападения. Спрятать от домовой мухи что-нибудь очень трудно, так как она легко пробирается в довольно мелкие щели; если же она сама не может пробраться, то откладывает яички около щели, и вышед­шие из них личинки, тончайшие червячки, пролезают и, руководствуясь обонянием, добираются до намечен­ной цели.

Личинки домовой мухи.

Вместе с тем, муха эта откладывает яички и в трупы животных, чего не делает комнатная, но что последней приписывается. Самой нормальной средой, впрочем, и для домовой мухи являются извержения человека и навоз лошадей и рогатого скота. Замеча­тельно, однако, что при этом личинки домовой мухи, похожие на личинок комнатной, но имеющие на заднем конце тела присоски, обнаруживают хищнические наклонности. Если они встречают в той же среде личинок комнатной мухи, они набрасываются на них, как тигры, обвиваются вокруг их тела, присасываются своими присосками и вонзают свои острые крючья. Таким образом, домовая муха является до некоторой степени потребительницей комнатной - и ее отчасти можно было бы считать полезной, если бы за ней не водилось других скверных повадок.

Дело в том, что известно много случаев, когда личинки мухи выводились из яиц, проглоченных чело­веком с пищей, внутри кишечника человека и причи­няли жесточайшие мучения! Удивительного в этом ничего нет, так как личинки домовой мухи чрезвы­чайно живучи. В одном из таких случаев личинки эти более двух лет жили в кишечнике одного крестьянина из Уфимской губернии; затем, после соответственного лечения, их вышло наружу около 50 штук! Они вызывали своими уколами сильнейшее воспаление кишечника, которое сперва было принято за хронический катар. Такие же случаи известны и в медицинской практике Западной Европы; в Германии и во Франции личинок этих иногда принимали даже за круглых глист и опи­сывали как таковых.

Образ жизни домовой мухи во всем остальном очень походит на образ жизни мухи комнатной. Она так же плодовита, кладет 140—160 яиц, но не кучкой, а поодиночке. Цикл развития ее на севере России длится около месяца, варьируя значительно, в зависи­мости от погоды.

Подобно комнатной, она является распространителем всякой заразы, но не привязывается так к чело­веку, а больше вредит тем, что заражает пищу микро­бами и, наконец, своими собственными яйцами, которые могут быть для человека опасны.

Жигалка осенняя.

Бесспорно, самым опасным для человека двукры­лым (если только оставить в стороне малярийного комара) является осенняя жигалка (Stomoxys calcitrans). Она вредна и опасна, однако, не только для человека, но и для домашнего скота. Достаточно ска­зать, что при обильном появлении летом жигалки зна­чительно уменьшается удой молока у коров, и ей же, главным образом, приписывается распространение столь страшной сибирской язвы!

Жигалка держится обыкновенно на воздухе и только с наступлением холодов начинает прятаться в домах. Отсюда и взялось распространенное всюду в публике представление, что осенью «мухи становятся злыми и начинают кусаться!»

На первый взгляд жигалку, пожалуй, не трудно спутать с комнатной мухой, но стоит только присмо­треться, чтобы увидеть разницу и в форме тела, и в его положении в покоящемся состоянии. Прежде всего, уже бросается в глаза длинный и топкий хобот согнутый под прямым углом. Он сам до­вольно тверд, и кроме того, внутри его находятся острые щетинки, которые служат для прокалывания кожи. Благодаря этому хоботу, жигалка может до­браться до крови не только человека, но и довольно толстокожих животных. Кровь и составляет любимую и почти исключительную пищу жигалки, — твердой пищи она совсем не может принимать, но иногда наблюдалось, что она высасывала соки некоторых ра­стений.

Личинки жигалки.

По своему образу жизни, жигалка привязана к человеку лишь косвенно. Она откладывает яички обык­новенно на помет лошадей и рогатого скота в конюш­нях, в хлевах, на навозные кучи и т. п. Гораздо реже избирает жигалка для своего потомства гниющие растительные вещества. Личинки, очень похожие на личи­нок комнатной мухи, тотчас же по выходе из яйца, углубляются в окружающую питательную среду и развиваются в течение 2—3 недель. От 12 до 17 дней продолжается пребывание в ложном коконе и таким образом все развитие продолжается не менее 1-2 ме­сяца, так что летом возможно появление лишь немногих поколений жигалок.

Личинки жигалок довольно нежны и чувствительны ко всем внешним воздействиям. Особенно плохо они переносят высыхание окружающей среды, почему самым действительным против их развития средством является подсушивание навоза. Кроме того, прекрасным спо­собом борьбы с жигалками является опрыскивание навоза в конюшнях керосином. Уже ничтожное коли­чество нефти оказывается гибельным для нежных личинок жигалок.

Вред жигалки для человека.

Борьба же с этими вреднейшими мухами необходима! В медицинской практике немало случаев не только тяжелых осложнений после укуса жигалок, но даже и смерти. На своем хоботке, вонзающемся глубоко в кожу и проникающем в кровь, жигалки могут перенести любую заразу. Среди домаш­них животных происходят иногда даже настоящие Эпизоотии (повальные заразные болезни) и, несомненно, многие случаи перенесения сибирской язвы обусло­вливаются деятельностью жигалок.

Вредоносность этих кусающихся мух давно созна­валась и в народе: с незапамятных времен ощу­пью выработаны и принимаются разнообразные меры к защите животных от укусов опасных насекомых. Иногда, например, к хомуту лошади прикрепляют кусок размочаленной рогожи или же покрывают всю лошадь, ее брюхо и переднюю часть тела рыбачьей сетью.

Борьба с жигалками в комнатах, как известно, довольно затруднительна. Они мало попадаются в ловушки и на липкие листы, так как их привлекает лишь запах крови. Гораздо лучше принимать меры к тому, чтобы они не разводились по соседству, тем более, что они представляют такую же или еще боль­шую опасность и для животных.

Вообще в борьбе с двукрылыми врагами, как и с врагами двуногими, выгоднее бороться путем пре­дупредительных мер, принимаемых до того, как они нападут. Когда эти маленькие смертоносные живые аэропланы поднимутся на воздух, с ними гораздо труднее справиться, чем во время их пребывания на земле, когда они в форме безголовых и безногих червей пресмыкаются в грязи и оказываются совер­шенно беззащитными против козней человека!

Надо, однако, чтобы эти козни строились согласно с образом жизни вредоносных насекомых, который выясняется наблюдениями и опытами.

Шмидт П.Ю 1924 г.