Насекомые на ниве

Серия книг «Друг животных», 1909 г.

 10690

На хлебном поле, прилегающем к тому лугу, где мы прогуливались несколько времени тому назад, тоже суетится целый мир насекомых. Много здесь и таких насекомых, каких мы видели на лугу: те же бабочки, мухи, пчелы, и шмели летают и кружатся над нивой, собирая дань с цветов, которых так много пестреет здесь и там, среди спеющих колосьев; те же кузнечики и сверчки прыгают и стрекочут в чаще колосьев; те же жучки ползают по стеблям и цветам и кружатся в воздухе, – но много здесь и других насекомых, каких мы не видели на лугу.

Вот, например, по стеблю ржи ползет жучок, какого мы еще не видели; у него большой выпуклый шейный щиток и глубокие бороздки на крыльях; тельце и ножки у него черные, но кажутся желтовато-серыми от множества желтых волосков, которыми они покрыты. Этот жучок – посевной щелкун.

Почти всякий жук, если его опрокинуть на спинку, будет долго барахтаться, прежде чем встанет на ножки, потому что ножки жука так малы, что ему трудно за что-нибудь ими ухватиться; но все-таки, так или иначе, жук в конце концов ухватится за что-нибудь хоть одной ножкой и перевернется. У щелкуна же ножки так коротки, что он совсем не может помочь себе ими, чтобы перевернуться. Но все же, если жучок этот сорвется со стебля и полетит на землю, то он легко сумеет помочь себе в этой беде: лежа на спинке, он упрется в землю своим шейным щитком, подпрыгнет кверху с легким щелчком и встанет на ножки как ни в чем не бывало.

Вы, наверное, не в первый раз видите такого жучка-щелкуна: их очень много разных пород водится в лесах, и в полях, и в садах, и все они умеют перевертываться со спинки и притом щелкают, отчего их и зовут щелкунами. Вы, вероятно, не раз забавлялись тем, что клали такого жучка к себе на руку и смотрели, как он щелкнет и подпрыгнет; положите же и теперь этого щелкуна себе на ладонь и присмотритесь хорошенько, как он это делает. Посмотрите: он сгибает свое тело, упираясь острием первого кольца во второе кольцо груди, затем острие быстро возвращается в свое прежнее положение, спинка жука так же быстро выпрямляется, с силой ударяет о вашу руку и этим щелчком подбрасывает жучка кверху.

Человек, если понадобится, может тоже прыгать, только не всем телом, как наш щелкун, а одними ногами, и делает при этом как раз то же самое, что и щелкун: сначала согнет ноги в коленях, потом вдруг выпрямит их и этим так оттолкнется, что его подбросит кверху.

Это уменье щелкуна прыгать вот еще чем ему полезно: если на него набросится какое-нибудь другое более сильное насекомое и опрокинет его, наш щелкун подпрыгнет, да еще щелкнет при этом и так напугает этим своего врага, что тот убежит.

Рано весной, когда щелкуны спали еще в своих зимних убежищах, полая вода смыла их оттуда и унесла с собой. Когда вода схлынула, и земля немного обсохла, наши жучки оказались на лугу, по соседству с этим полем; тут щелкуны просохли на солнышке, обогрелись, очнулись от сна, расправили крылышки и полетели прямо в поле.

Добравшись до ярко зеленеющей озими, самки щелкунов принялись здесь класть яички в землю, как раз у самых корешков молодых растений. Из этих яичек вышли потом личинки и принялись грызть молодые, сочные корешки.

Вы можете и сейчас увидеть этих личинок, если вам удастся вырвать с корнем такой пожелтевший кустик ржи, на корнях которого они хозяйничают. У них очень твердое, желтое, сплюснутое тельце и заостренная головка с сильными длинными челюстями и сильными жвалами, на которых заметно по 2 зубца. Сельские хозяева зовут этих личинок проволочными червями за их твердое тело. Растут эти личинки очень медленно: целых четыре года живут они под землею, прежде чем окуклятся, и все грызут да грызут корни ржи и других растений. Но вот пришла им пора и окуклиться. Куколки посевного щелкуна белые, с черными глазками и двумя короткими хвостиками на заднем конце тела; они лежат в земле без коконов.

Через несколько недель после того, как личинки превратились в куколок, из них выйдут жучки-щелкуны и спешат выбраться из земли на волю.

Вместе с личинками посевного щелкуна вы найдете на корнях ржи и других хлебных растениях толстых белых личинок майского жука, или хруща.

Сочная зелень озимей манит к себе озимых червей – так называются гусеницы одной бабочки по имени совка-восклицательная.

Это невзрачная маленькая бабочка с серенькими крылышками; задние из них украшены по краям бахромкой, а на передних, среди нескольких темных пятнышек, ясно виднеется длинная черная полоска, очень похожая на восклицательный знак, оттого-то и прозвали эту бабочку восклицательной.

Все брюшко, спинка, верхняя пасть ножек у этой бабочки густо усажены мелкими волосками – вся она мохнатенькая; на маленькой головке сидят большие блестящие глаза, как у совы, недаром и прозвали ее совкой.

Совка-восклицательная – ночная бабочка, только вечером взлетает она на воздух, всю ночь летает, кружится над полем вместе со своими товарками и кормится, а чуть настанет утро, забирается куда-нибудь поглубже в траву да и сидит там, отдыхает опять до вечера.

В июне месяце самки совок откладывают яички в пахотную землю; через несколько времени из яичек выходят серые гусеницы с длинной желтой двойной полоской вдоль спины; по бокам тела у них виднеются бородавки, усаженные волосками. Эти гусеницы и есть озимые черви.

Покуда гусеницы малы, они не приносят большого вреда, так как кормятся они больше мелким перегноем, а корешки хлебов трогают редко.

Но вот начинают гусеницы расти, растут-растут и скоро достигают в толщину гусиное перо. К этому же времени, точно по заказу, пробиваются из земли и озимые всходы; сочной, густой зеленой щеткой торчат они из земли и так и манят к себе гусениц. И принимаются гусеницы есть; едят-едят, без передышки, всю ночь; на день, правда, прячутся под камни, под глыбы земли, зарываются в землю, а как наступит вечор, так и поползут со всех сторон, и опять за еду.

Когда придут морозы, наши гусеницы уходят поглубже в землю, туда, где потеплее, и сидят смирно всю зиму, опять до теплых дней. А настанет тепло, опять выберутся на поверхность и снова принимаются за озими, которые успели уже подрасти.

Так живут гусеницы совки-восклицательной, пока не придет их время окуклиться. Тогда наши гусеницы зарываются в землю, выкапывают себе коморки, превращаются в куколок, из которых через 5–6 недель выходят совки, и спешат выбраться из-под земли наружу. И вся история начинается сначала.

Скрытно, внутри стеблей ржи живут безногие толстые личинки хлебного пилильщика. В мае месяце на желтых цветах куриной слепоты, на белых цветах тысячелистника и на других цветущих растениях, которыми так и пестрели тогда межи, пролегающие между зеленеющими полями, можно было видеть много маленьких насекомых с четырьмя прозрачными крылышками, блестящим черным тельцем, испещренным желтыми полосками и пятнышками, и круглой головкой с длинными усиками. В полуденные часы, когда солнце светило особенно ярко, весело перелетали они с цветка на цветок, лакомясь сладким соком; когда же приходили пасмурные, дождливые дни, они лениво сидели на цветах, дожидаясь, когда опять прояснится погода и снова выглянет солнышко.

Эти насекомые и были хлебные пилильщики.

Но вот пришла пора самкам пилильщиков класть яички. Каждая самка выбрала себе на молодом стебле ржи междоузлие.

Вы знаете, что у ржи стебель называется соломиной и что он состоит из пустых колен, или междоузлий, разделенных плотными перегородками – узлами. Так вот самка пилильщика и выбрала на соломине как раз такое междоузлие и, проколов его своим маленьким яйцекладом, торчащим у нее на конце брюшка, опустила в эту дырочку крошечное яичко. Потом она перелетела на другую соломину, на третью, и на каждой проделала то же самое, в каждую соломину она положила только по одному яичку: целое растеньице понадобится для того, чтобы вскормить только одну ее личинку!

Через 10 дней после того из яичек вышли личинки и стали спускаться вниз по соломинам; мало-помалу они прогрызли все узлы, разделяющие междоузлия, и ползли все вниз да вниз внутри по соломинам, питаясь отгрызенными кусочками их стенок.

Соломины, по-видимому, не страдают от этого, но колос желтеет; когда же и здоровые колосья пожелтеют на ниве и по цвету нельзя будет отличить здоровые колосья от больных, вы можете узнать такой колос на ощупь; если ощупать больной колос между пальцами, то легко заметить, что нижняя его часть тонкая и не содержит в себе зерен; про такой колос можно с уверенностью сказать, что внутри его соломины живет личинка хлебного пилильщика.

Тело у этой личинки узловатое, к концу постепенно суживающееся; на груди заметны бородавчатые наросты, заменяющие ей ножки; на крепкой роговой головке видны два глазка, короткие сяжки и сильные челюсти. Если вынуть эту личинку из соломины, она принимает форму буквы S.

Ко времени жатвы все личинки хлебного пилильщика достигают полного роста, спускаются в самые нижние части соломин и там завертываются в мягкие коконы. Если бы личинки хлебного пилильщика закукливались, где ни попало, на протяжении всей соломины, то многим из них не пришлось бы уцелеть, когда крестьяне скосили бы рожь и увезли ее с поля; но маленькая личинка как будто знает это и, когда ей приходит время окуклиться, спешит все вниз и вниз по соломине к самой земле.

Придет пора жатвы: скосят или сожнут рожь, а там и увезут ее с поля, а личинки хлебного пилильщика спокойно останутся зимовать в поле, в тех концах соломин, которых не тронет ни одна коса, ни один серп и которые будут торчать на жниве короткой щетиной.

Когда же настанет весна и солнце ласково пригреет землю, личинки превратятся в куколок, из которых через две недели вылетят взрослые насекомые и будут весело перелетать с цветка на цветок на своих прозрачных легких крылышках и лакомиться сладким соком цветов.

Там, где лист ржи прикрепляется к соломине и обертывает ее со всех сторон своей широкой частью (во влагалище листа), между листом и соломиной сидят другие безногие желтые личинки, которые потом тут же и окукляются; они выгрызают на поверхности стеблей бороздки, отчего на них образуются уродливые, узловатые наросты, а колос или совсем не вырастает, или же вырастает очень плохой, почти не развивается и не приносит зерна. Это личинки одной крохотной мушки с зелеными глазками, отчего и зовут ее зеленоглазкой. Эти крохотные мушки целыми стаями кружатся весною в воздухе над нивой, а иногда залетают и к нам в комнаты и кружатся целым роем в солнечных лучах.

Целых два поколения этих мушек выводятся в одно лето. Первые яички зеленоглазок кладутся в мае месяце на молодые хлебные растения; личинки, которые выйдут из этих яичек, успеют уже к августу вырасти, закуклиться и превратиться в мушек-зеленоглазок, самки которых в августе кладут другие яички на озимь и луговые злаки.

Когда весною рожь начинает выгонять свой коленчатый стебель, часто над полем снует множество крошечных мушек, которых называют гессенскими мухами; зовут их еще и хлебными комариками. Их серые крылышки усажены по краям бахромками; самки бархатисто-черного цвета с кроваво-красным брюшком и кончиками сяжков, а самцы буровато-черные с более бледными красными пятнами.

Эти мушки живут всего несколько дней и умирают скоро после того, как самки их положат яички.

Самки гессенских мух кладут по одному или по два яичка на листья хлебных растений. Каждая самка кладет от 80-ти до 100 яичек.

Представьте же себе, сколько хлебных растений понадобится для того, чтобы положить яички всему этому рою мушек!

Когда из яичек выведутся личинки, они пробираются по листьям до стебля, прогрызают его и забираются внутрь.

Чем больше растут личинки, тем выше и выше взбираются они внутри стебля вверх; растение не гибнет от этого сразу, но становится тощим, хилым, клонится к земле и легко ломается от ветра и дождя, а если и вызревает, то дает тощий колос.

Среди лета личинки закукливаются, а через месяц из куколок выходит новое поколение гессенских мух, которые скоро откладывают свои яички на озими.

Вышедшие из этих яичек личинки успеют до зимы не только вырасти, но и закуклиться, и проводят зиму в виде куколок, из которых на следующую весну выйдут новые рои гессенских мух.

На листьях ржи можно найти еще одну маленькую личинку, больше похожую с первого взгляда на улитку, такая она вся скользкая, покрытая толстым слоем слизи; это – скользкая личинка жучка синего листоеда, питающаяся листьями ржи, выгрызая в них как бы окошечки.

У колоса ржи есть также целая масса гостей и нахлебников; гусеницы бабочек ночниц и мелкие виды майских жуков поедают его; одна травяная тля высасывает из него соки, отчего колос иногда умирает.

Когда же в колосе начнет наливаться зерно, на ржаном поле вдруг появляются красивые жучки с бурыми надкрыльями и медно-зеленым тельцем, густо покрытым беловатыми волосками. Множество этих жучков сидят тогда кучками на колосьях и сосут вкусный сок молодых зерен. Этих жучков особенно много бывает у нас на юге России, где их зовут кузьками. Жучки эти приходятся близко сродни майскому жуку, да они и очень похожи на него и по виду и по образу жизни. Откуда же взялись хлебные жуки на ниве?

На пашне в земле давно уже лежали кучками маленькие белые яички; каждое яичко было не крупнее конопляного зернышка, а в каждой кучке их было от 5 до 50 штук.

Дней через 18–20 после того, как яички эти были положены в землю, скорлупки на них потрескались, и из каждого яичка выползла толстенькая белая личинка с рыжей головкой и темной полоской вдоль спины. И скоро по всему полю под землею закопошились личинки; проворно подбирали они кусочки перегноя и питались ими, только изредка лакомясь мелкими корешками хлебов; росли, линяли и опять росли. Вреда они большого не приносили, и хлеб шел на ниве отлично.

Но вот личинки стали забираться глубже в землю; каждая облюбовала себе местечко, выкопала коморку и, перелинявши в ней в последний раз, превратилась в куколку.

Хлеб между тем начал колоситься; недельки через две он зацветет. Прошли две недели; колосья яровой пшеницы уже замохнатились от цвета, – не сегодня-завтра на них завяжутся зерна и начнут наливаться. Вдруг на один из колосьев садится хлебный жучок: он только что покинул свое подземное жилище, только что вылез из куколки и выбрался на поверхность земли; как рад он теплу и солнцу! Следом за ним появляется другой, третий, десятый жучок, и посыпались жучки, как из решета; куда ни погляди, всюду сидят они на колосьях, ползут по стеблям, толкаются, спешат; некоторые колосья просто облеплены ими. И принимаются жучки за еду, – без передышки сосут они сок из молодых зерен, еще больше совершенно зря шелушат твердые зерна, которые градом падают на землю. Поспеет рожь, затвердеют все зерна, – жучки перелетают на ячмень, на пшеницу. Вечером жучки спускаются на землю, а утром опять поднимаются на колосья; утром, вечером и в пасмурную погоду жучки сидят смирно на колосьях, а как только засветило солнышко, принимаются оживленно ползать по колосьям или перелетать целыми тучами с поля на поле.

Живут так жучки недель пять, а там в конце июня начинают пропадать. Самки спускаются с колосьев, зарываются в землю, откладывают там кучки яичек и затем умирают. Умирают и самцы на поверхности земли, а под землею скоро пробуждается новое поколение личинок...

Личинки блестящей черной шведской мушки тоже не прочь полакомиться молодым зерном.

Наконец, внутри самого зерна поселяются иногда крошечные червячки угрицы: если такое зерно будет высеяно в поле вместе с другими зернами, то червячки проложат себе ход из зерна внутрь прорастающего стебля; чем выше будет расти стебель, тем выше будут пробираться и угрицы, доберутся до колоса и отложат свои яички в молодые зерна.

Многое множество еще всевозможных маленьких живых существ живут, кормятся и плодятся на хлебном поле, но мы никогда не кончили бы этой статьи, если бы задумали перечислять их всех; как вы видите, они живут и на земле под защитою высоких хлебных колосьев, и в земле между их корнями, носятся они и в воздухе над нивой, живут и на стеблях, и на листьях, и внутри стеблей и на колосьях, и внутри колосьев, – нет, словом, ни одного местечка, где бы их не было; многие из них плохо отплачивают хлебному полю за кров и пищу, принося ему часто большой вред: посевной щелкун, гессенская муха, кузька, озимый червь, – все это такие имена, которые зачастую с ненавистью произносит земледелец, но мы с вами ведь не можем оценивать эти крошечные существа, эти маленькие жизни по той пользе или вреду, который они приносят человеку; мы не забудем того, что все существа живут, прежде всего, сами для себя, что они не злы сами по себе и не знают, что творят; они только хотят быть сыты и заботятся о своих детенышах, чтобы устроить их как можно безопаснее и обеспечить им запас корма; каждому из них нужно очень немного, а виноваты ли они, что их так много? Нелегко и им живется, многое множество погибает их от дождя, от засухи, от ветра, а сколько поедают их птицы, летая над нивой, сколько переловят другие птицы, бегая в чаще колосьев, а также и их же братия – другие насекомые, сколько уничтожают их под землею кроты и землеройки, сколько истребит и человек, который везде и всюду ищет только своей пользы, своей выгоды, забывая, что мир создан не для него одного, что солнце на всех одинаково ласково бросает свои лучи, а земля растит травы для всех и каждого.