Птичье население в тропическом лесу
Серия книг «Друг животных», 1909 г.
Густолиственный лес всегда и везде дает приют множеству птиц. Кто, как не лес, может доставить сотням и тысячам видов птиц и более надежное убежище и сытную пищу? – и тропические леса кишмя кишат птицами. Все ветки, земля, низкие чащи кустарников и недосягаемые вершины могучих деревьев полны ими: среди высокой травы, густым ковром покрывающей почву, прокладывают цесарки свои извилистые, протоптанные от постоянной ходьбы тропинки; под листвой, над корнями кустарников приютились голуби, а в раскидистых частях их вершин порхают самые разнообразные хорошенькие мелкие птички – зяблики, медососы и другие; по стволам деревьев, поднимающимся над кустарниками, свешиваются и лазают, исследуя каждую трещину коры, древесные удоды, синицы и дятлы, на нижних ветвях деревьев сидят красивые пчелоеды и чудные райские птицы; прильнув к стволам, спят филины и совы; в густой зелени самых высоких деревьев снуют с громкой болтовней попугаи, а на самых вершинах гордо сидят, озирая пронзительным взглядом окрестность, величественные орлы, соколы и коршуны, – словом, куда ни бросишь взгляд, – опустишь ли его на землю, поднимешь ли в высь, к вершинам могучих деревьев, – всюду виднеются птицы и птицы, – и какого разнообразного вида, каких разнообразных цветов, величины! Они наполняют весь лес своим пением, шумом и гамом; одни из них свистят, другие чирикают, третьи стрекочут, воркуют, каркают, – сверху, снизу, с боков, утром и в полдень и в поздние вечерние часы сотни самых разнообразных голосов звучат одновременно, перебивая и заглушая друг дружку и сливаются в один общий громадный многоголосый концерт, в котором вы напрасно старались бы различить отдельные голоса.
В тропическом лесу царит весна, и птицы воркуют, строят гнезда и высиживают птенцов.
Довольно высоко над линией прилива, на отвесной береговой стене вырыли щурки, или пчелоеды, свои узкие, но глубокие норки, расширяющиеся внутри в виде хлебной печи. Целое поселение пчелоедов скучилось здесь на нескольких квадратных метрах; круглый вход одной норки удален от входа в другую норку не более как на пятнадцать сантиметров; почти непонятно, как каждая пара может отличить вход в свою норку от других, тем не менее легкокрылые птички, подлетая к гнездам, не задумываясь ни на секунду, попадают туда, куда нужно: их острое зрение, дающее им возможность на расстоянии ста шагов видеть пролетающую муху, не обманывает их и здесь.
Перед гнездами происходит то же, что и перед пчелиным ульем: одни птицы влетают, другие вылетают, множество их порхает взад и вперед около входов в норки, и только с наступлением ночи, которая всех заставляет укрыться в норки, наступает здесь тишина и спокойствие. Никогда пчелоеды не поссорятся между собою, не поспорят из-за добычи, всегда среди них тихо и мирно.
По берегу реки, там, где высокие деревья склоняются к воде, поселились ткачи. Они выводят детей тоже всегда обществами, но строят свободно висящие гнезда, прикрепленные к концам нижних гибких веток и искусно сплетенные из стеблей и растительных волокон. Ни одна лакомая мартышка, никакой другой враг, похититель яиц, даже змея не может приблизиться к этим гнездам, не подвергаясь опасности свалиться в воду.
От сорока до шестидесяти ткачей устраиваются на одном дереве, и все концы ветвей такого дерева увешаны их удивительными гнездами, похожими на круглые бутылки с узким отверстием для влета и вылета; концы стеблей, из которых свито гнездо, высунуты наружу, чтобы дождевая вода стекала по ним и не скоплялась в гнезде.
В противоположность другим птицам у ткачей гнезда строят не самки, а самцы, и вы посмотрели бы, с каким рвением они работают; с откушенным стебельком, или оторванным волокном в клюве они прилетают, прицепляются на весу за ветку или за самое гнездо и, поддерживая равновесие легким колебанием крыльев, с непрерывными песнями вплетают в гнездо принесенный материал. Они до того увлекаются своей работой, что когда одно гнездо выстроено совсем, они принимаются за другое, за третье, пока самке не потребуется их помощь для воспитания высиженных ею птенцов.
На мимозах, которые во время общей выводки птенцов стоят еще без листьев, сооружают свои постройки буйволовые ткачи. Их гнезда помещаются в самых густых верхних ветвях среди самых частых колючек, и состоят снаружи исключительно из колючих веток, придающих им щетинистый вид; эти гнезда бывают длиной больше чем метр, а в ширину и высоту вдвое меньше, внутри гнезда есть просторное углубление, к которому ведут снаружи извилистые входы, недоступные для других животных. На этих деревьях около этих гнезд тоже царит постоянное и шумное оживление.
Внутри самого леса при внимательном наблюдении повсюду можно встретить гнезда, хотя и трудно их рассмотреть. Маленькие вьюрки строят свои гнезда необыкновенно похожие на комок сухой травы, скатанной ветром, но внутри такого гнездышка мягко и тепло, потому что оно заботливо выстлано перьями; другие птицы выбирают для своих гнезд материалы, схожие по своей окраске с тем, что их окружает, до полного обмана глаз; третьи совсем не вьют гнезд, а кладут свои яйца земляного цвета, без всякой подстилки, прямо на землю.
Все дупла в деревьях теперь заняты; дятлы и попугаи старательно пробивают новые дупла и расширяют старые отверстия для своих гнезд, а птицы носороги, напротив, заделывают слишком широкие входы.
Каждая пара носорогов ищет удобного дупла, чтобы там высидеть детей; найдя такое дупло, самец тщательно расширяет его своим огромным клювом, самка кладет в него яйца, садится на них, и обе птицы – самец снаружи, а самка изнутри начинают заделывать грязью и глиной дупло, оставляя лишь такую щель, в которую самка может просунуть свой клюв. Так и сидит самка в заточении все время, пока выводит детей; она высовывает клюв через щель и самец кормит ее, а потом приносит ей корм и для вылупившихся из яиц птенцов, пока они не оперятся и не будут в состоянии летать; тогда мать открывает вход изнутри, и вся семья, отъевшаяся и вполне оперившаяся, вылетает на свет Божий, чтобы избавить наконец отца семейства от постоянных трудов и забот, от которых он за это время худеет как скелет.
Птица носорог служит сторожем в тропическом лесу; он очень чуток; своим громким криком он оповещает все окрестное население о том, что крадется леопард или ползет ядовитая змея.
Не только птицы, но и четвероногие прислушиваются к его голосу; раздался его крик, – все зверьки насторожатся, все окрестные животные встрепенутся, притихнут, – знают, что какой-то страшный враг близко.
Невысоко над землею, около ствола или на крепких сучьях нижней части вершины виднеются какие-то огромные гнезда; своей величиной и весом они больше самых больших гнезд хищных птиц и имеют иногда в поперечнике от 1,5 до 2,2 метров, при такой же высоте. Они сделаны из толстых обломков сучьев и ветвей, скрепленных глиной и образующих настоящие стены. Это гнезда теневой птицы, ведущей бесшумную ночную жизнь. Теневая птица похожа с виду на аиста, а величиною с ворону.
Если удастся хорошенько рассмотреть ее огромное гнездо, то заметишь, что внутри оно содержит в себе три совершенно отдельные помещения, соединенные между собою только узкими входами наподобие дверей. Эти отделение можно назвать прихожей, столовой и детской. Детская помещается в самом заднем отделении гнезда и расположена несколько выше двух передних отделов, чтобы случайно проникшая в нее вода могла тотчас же вытекать из гнезда. Впрочем вся постройка сделана так крепко, что даже сильные продолжительные ливни редко могут причинить ей вред.
В помещении, где выводятся дети, лежат на мягкой подстилке из осоки от 3 до 5 белых яиц, которые высиживает самка; между тем самец в среднем помещении – в столовой – заботливо собирает всевозможные припасы: лягушек, рыб, ящериц, так что самке остается только выбирать между готовыми запасами и стоит сделать только шаг, чтобы насытиться самой и накормить своих выклюнувшихся птенцов.
В переднем помещении сидит самец, когда он не занят отыскиванием добычи, и охраняет и развлекает свою подругу.
Интересно, что на крыше гнезда теневой птицы часто устраиваются для выводка своих птенцов орлы и филины, и два соседа мирно живут друг с другом, никогда не заводя никаких ссор и споров. На широких листьях величественной пальмы дулеб можно иногда видеть гнездо быстрого хищного сапсана, а рядом с ним гнездо голубя и притом так близко, что сапсану стоило бы только протянуть лапу, чтобы схватить одного из детей своего соседа. Но он не делает этого, потому что привык хватать птицу только на лету, и дети голубя вырастают невредимо бок о бок с детьми хищника, и часто соседи сидят чуть не рядом – каждая пара около своего гнезда.
Около другой пальмы летают с оживленным криком косатки, родственницы нашей ласточки-косатки. Они то и дело исчезают в пальмовых листьях; в желобках черенков листьев этих пальм помещаются их гнезда. Каждое гнездышко, главная часть которого состоит из хлопчатой бумаги, склеено слюной и помещается в углу листа, между черенком и листом. Само углубление гнезда, настолько плоско, что невольно дивишься тому, как держатся в нем два маленьких яичка, в то время как большой лист так и раскачивается весь от малейшего ветерка, не говоря уже о бурях, достигающих в тропическом лесу таких ужасных размеров. Но если приглядеться к яичкам внимательно, то увидишь, что каждое из них крепко приклеено к гнезду; когда же из яиц, выклюнутся птенчики, заботливые родители приклеивают и их слюной к гнездышку, пока птенчики не оперятся и не станут способны вылетать из гнезда...
Комментарии ()