Ряженые
Серия книг «Друг животных», 1909 г.
Вы лежите на траве и смотрите в синее небо; пестрые цветы покачивают над вами своими головками; тихо колеблются длинные метелки трав... вы смотрите, как над вашей головой летают осы; пчелы и шмели, и думаете: «А вот ведь осы и шмели никого не боятся: летают себе на самом виду и не прячутся, не стараются быть незаметнее!.. Да оно и понятно: они и без того хорошо защищены своим жалом, – редкая птица или животное решатся схватить их, – недаром и окрашены они так заметно; их брюшко, разукрашенное резкими черными и желтыми полосами, уже издали бросается в глаза и как бы предупреждает: «смотри, не вздумай меня трогать, – а не то плохо тебе будет!..»
Но знаете ли вы, что далеко не все эти насекомые, которых вы принимаете за шмелей и ос, действительно шмели и осы? Вы наверное удивитесь, когда узнаете, что среди них, вмешавшись в их компанию, так же беззаботно кружатся над цветами и совершенно беззащитные мухи, жуки и бабочки, только всем видом своим, расположением крыльев, окраской брюшка похожие на шмелей и ос.
Это удивительное сходство спасает им жизнь. Птицы и другие животные, питающиеся насекомыми, так же, как и вы, принимают их за пчел, ос и шмелей и не трогают их.
На шершня похожа бабочка стеклянница, – так называют бабочек с прозрачными крылышками, непокрытыми пыльцою.
Крылышки у стеклянницы прозрачные, узкие и длинные, как у осы, брюшко довольно толстое, покрытое густыми волосками и ярко расписанное темно-бурыми и желтыми полосками – совсем как у шершня, словом, всем видом своим бабочка эта удивительно до чего похожа на шершня; на рисунке сходство это не так еще заметно, так как не видно сходства их цветов; но если вы увидите такую бабочку живую, в то время как она летает над цветами, вы вряд ли решитесь протянуть к ней руку, потому что, наверное, примете ее за шершня.
По устройству усиков и по манере держать крылышки видно, что бабочка эта ночная, а между тем она летает днем и даже очень любит сидеть на освещенных солнцем цветах; и полет-то у нее совсем такой, как у шершня, да еще при этом на лету она громко жужжит, – ну, совсем как шершень!
Мало того, шершень часто устраивает свои гнезда на тополях, и на тополь же часто садится для отдыха и стеклянница; а если подойдешь к ней в это время, она начнет горбить спинку и стучит по дереву брюшком, – будто ужалить собирается, – а ужалить-то и нечем! Это она только запугать вас хочет, чтобы вы ее не тронули...
А вот вам и муха, похожая на шмеля. Зовут ее прозрачной мохнаткой. Она до того похожа на шмеля, что и разобрать трудно, где шмель, а где муха. Только и разницы как будто, что у шмеля 4 крылышка, а у прозрачной мохнатки, как и у всех других мух, – 2, да и то, чтобы это не бросалось в глаза, на нижней стороне крылышек у мохнатки есть выемки, как будто крылышко раздваивается.
Это сходство со шмелем не только спасает мохнатку от нападения птиц и других животных, которые кормятся насекомыми, – пользуется она им и для того, чтобы обманывать и самих шмелей: проберется она к ним в гнездо да и отложит в него яички. А потом из яичек этих вылупятся личинки, да и давай уничтожать шмелиную детвору! Как же пускают шмели мохнатку в свое гнездо, чего же смотрят их часовые?
Да ведь дело-то в том, что и сами шмели не узнают мохнатки, – до того она на них похожа, и принимают ее за своего товарища шмеля и спокойно впускают в гнездо.
В жаркой Америке водится очень много бабочек геликонид с тонким длинным телом и довольно большими, узкими крыльями, ярко размалеванными красными, желтыми и черными пятнами; даже изнанка крыльев у них, не в пример прочим бабочкам, раскрашена так же ярко, как и верхняя сторона. Полет у геликонид медленный, тяжелый, – летают они целыми стаями, держатся на самом виду, и ни птицы, ни ящерицы, ни лягушки не трогают их, потому что бабочки эти прескверно пахнут, и по всей вероятности мясо их совсем не съедобно.
Ну, да это уж не ново. Но вот что интересно: среди этих бабочек летает много и таких, которые не имеют этого скверного запаха. Если присмотреться к ним получше, то оказывается, что это совершенно другие бабочки, так как все важные части тела устроены у них совсем по-иному, чем у геликонид: и жилки на крыльях расположены иначе, и форма тела, и усики, и ножки – все-все другое; некоторые из этих бабочек по строению усиков и по некоторым другим признакам оказываются даже ночными, но летают они днем и все эти бабочки по полету, по форме, а главное по окраске крылышек – удивительно до чего похожи на геликонид.
Но почему же рядятся все эти бабочки геликонидами? Понять нетрудно: ведь у них нет той защиты, как у геликонид, дурного запаха и вкуса, мясо их съедобно; не уцелеть бы им, если бы не сходство их с геликонидами; ради него не трогает их ни одна птица, ни одно животное, питающееся насекомыми.
Есть такая бабочка винный бражник. Бабочка эта сумеречная; у нее узкие, острые розовые крылья и толстое, пушистое брюшко; в теплые сумерки ее можно увидеть около душистых цветов, из которых она сосет на лету сок своим длинным хоботком.
Так вот гусеница этой бабочки делается похожей змейкой, да как еще! Гусеница эта толстая, большая, бурая; на четвертом кольце у нее есть два больших белых пятна с черными ободками и черными точками посередине; когда гусеница эта чего-нибудь испугается, она вытягивает голову, приподнимает переднюю часть тела, раздувает четвертое кольцо, и тогда пятна на нем выступают резко и делаются похожи на вытаращенные глаза на толстой голове, и вдруг гусеница делается похожа на змейку, и так пугает своим видом маленьких птичек, что они спешат улететь прочь, а ей только того и надо было! Она и сама торопится скорее спрятаться, рада, что сама уцелела...
Так вот вам напоследок и еще одно защитное средство, которым пользуются больше слабые и беззащитные создания, чтобы спасать свою жизнь; называется это средство мимикрией.
Мимикрия встречается чаще всего среди насекомых, но и между другими животными есть такие, которые рядятся в чужое платье, чтобы спасать свою жизнь.
Вот хоть бы змеи: среди неядовитых, безвредных змей есть такие, которые по цвету чешуи и рисунку на ней очень похожи на ядовитых змей других пород. Нечего и говорить, что таким змеям живется куда спокойное: их принимают за ядовитых змей, и потому боятся и не трогают.
Кто видал иволгу, тот знает, какое у нее яркое оперение, – не даром и прячется она так хорошо в густой листве, что увидеть ее удается очень редко; но есть такие страны, где такие же самые иволги одеты в совсем скромные серенькие перышки, и вот зачем: водятся в тех странах сильные и задорные птицы медососы, при встрече с хищной птицей целой гурьбой бросаются они на нее, бьют крыльями, клюют своими острыми клювами и в конце концов прогоняют таки хищника.
По нраву иволги совсем не такие, как медососы; смирны они и робки, но в своем сереньком оперении они очень на них похожи; вот и стараются они лететь вместе с ними, тем и спасаются от хищников, невдомек тем, что среди задорных медососов летают и трусливые, беззащитные иволги...
Так, вот видите, как заботится о своих детях мудрая мать-природа, сколькими средствами и уловками наделила она их для того, чтобы они могли спасать свою жизнь: одним дала она силу, острые зубы, крепкие рога и копыта, или ядовитое жало, других наделила хитростью и сметливостью, третьих – проворством, четвертых защитила колючками, шипами или крепким покровом, пятых – покровительственной окраской, сходством, да мало ли еще чем, – где перечислить все эти средства! От самого большого животного и до самой крохотной, ничтожной букашки ни одно из ее созданий не осталось обделенным и беззащитным в этом огромном, полном опасностей мире.
Если вас заинтересовало то, что мы рассказали, то вы наверное и сами захотите проверить это на тех животных, которых вы можете наблюдать, и, конечно, вам доставит большое удовольствие увидеть своими глазами кое-что из того, что здесь рассказано, а может быть, вы увидите и еще что-нибудь новое, о чем здесь и не упоминалось.
