Жираф
Серия книг «Друг животных», 1909 г.
В жарких степях средней и южной Африки водится удивительно странное жвачное животное.
Это самое высокое из всех животных на свете; у него высокие, тонкие ноги, толстое тело с очень покатой спиной и необыкновенно длинная шея. На верхушке шеи помещается небольшая красивая головка, с большими, прекрасными, умными и кроткими глазами, опушенными длинными ресницами и с двумя странными костяными отростками, покрытыми шерстью, на лбу вместо рогов. Это животное жираф или камелеопард. У северной породы жирафов таких рогов не два, а три. По бокам головы торчат большие, очень подвижные уши; по верхней части шеи проходит короткая полосатая гривка. Казалось бы, что для такой длинной шеи, как у жирафа, нужно иметь очень большое число шейных позвонков, но у жирафа, как и у всякого другого млекопитающего, всего 7 шейных позвонков, только позвонки эти очень длинны. Глаза у жирафа такие подвижные, что он может, не поворачивая головы, видеть хорошо все вокруг себя и даже позади себя.
Хотя задние ноги жирафа и кажутся с первого взгляда короче передних, но это только так кажется от того, что у него спина очень покатая, на самом же деле все ноги почти равной длины; на ногах копыта очень красивой формы. На коленях жирафа заметны голые мозоли, как у верблюда.
Кожа у жирафа очень толстая и покрыта гладкой, блестящей, красивой шерстью песочно-желтого цвета, а на нижней части тела беловатой, и по этому полю там и сям разбросаны довольно большие темные пятна.
Хвост у жирафа гладкий, очень длинный, с большим пучком черных волос на конце; жираф отлично отмахивается им от надоедливых насекомых.
Все в жирафе странно и непривычно на первый взгляд; глядя на него, кажется, как будто это удивительное животное позаимствовало свои части от различных животных: его голова и туловище как будто взяты от лошади, шея и плечи от верблюда, уши от быка, хвост от осла, ноги от антилопы, а цвет и рисунок его гладкой шкуры напоминает пантеру.
Жирафы живут небольшими стадами, штук по 6–8 вместе, живут между собою очень мирно и дружно. Чаще всего они встречаются в таких местах, где много старых древесных стволов, поросших лишаями; в таких местах им очень удобно скрываться от охотника и от хищных животных: длинные изогнутые шеи жирафов так сливаются со стволами деревьев, что их трудно различить между ними. Пестрая кожа жирафа похожа на игру солнечных теней в листве деревьев, и даже туземцам в таких местах случается ошибаться, принимая жирафа за дерево, а дерево за жирафа.
Питается жираф листьями, почками и ветвями деревьев, но главную и самую любимую его пищу составляют листья мимозы; ему стоит только вытянуть свою длинную шею, и он может щипать листья прямо с дерева; есть же траву, как это делают быки, овцы и другие жвачные животные, жираф не может: ему очень трудно наклоняться к земле. Когда жирафу понадобится поднять что-нибудь с земли или напиться, ему приходится принимать очень странное положение: чтобы нагнуть переднюю часть тела, жираф расставляет свои передние ноги все шире и шире, пока голова его не коснется земли.
Необыкновенно подвижный язык жирафа помогает ему обрывать листья с деревьев; очень многие из жвачных животных срывают траву языком; но ни одному из них язык не служит такую хорошую службу, как жирафу; язык для жирафа – то же, что хобот для слона, он может захватить им самую маленькую вещь, сорвать и отправить в рот самый нежный листочек. Вытянутый изо рта язык жирафа довольно длинный, а кончик его может до того суживаться, что свободно мог бы войти в замочную скважину. При этом язык жирафа отличается очень тонким осязанием и вкусом.
Верхняя губа у жирафа длиннее нижней, очень толста и покрыта густыми волосами, предохраняющими ее от царапин во время еды; верхней губой жираф отправляет в рот мелкие ветки. Почти у всех животных ноздри всегда остаются открытыми, у жирафа же они устроены так, что он может их плотно сжимать, чтобы не оцарапать себе их о длинные и острые шипы мимоз во время объедания с них листьев, а когда он странствует по пустыне, он сжимает свои ноздри во время ветра, чтобы в них не попадал горячий песок пустыни.
Жираф пережевывает свою пищу стоя и не так долго, как остальные жвачные животные.
Жираф отдыхает только ночью; он опускается тогда на мозолистые колени передних ног, сгибает затем задние ноги и ложится на грудь, как верблюд; во время сна он ложится иногда и на бок, подгибает под себя передние ноги, заворачивает назад свою долгую шею и кладет голову на спину. Сон жирафа недолог и очень чуток; он может пробегать без сна несколько дней, только от времени до времени отдыхая стоя.
При свежей пище жираф может, как и верблюд, подолгу обходиться без воды, потому что листья мимоз, которыми он питается, очень сочны; в сухое же время года, когда большинство деревьев стоят без листьев и только высокая сухая трава составляет скудную пищу жирафа, жирафы отправляются всем стадом на водопой к какому-нибудь источнику, болоту или остатку пересохшей реки, которая текла во время дождей, иногда за несколько километров от того места, где они живут.
Жираф очень добродушное и кроткое животное; он живет в мире не только со своими собратьями – другими жирафами, но и со всеми другими животными, никогда никого он не затрагивает и не обижает.
Жители тех стран, где водятся жирафы, много охотятся на них, ради их мяса, которое считается очень лакомым, и ради их красивой, прочной шкуры. Они гоняются за жирафами на своих быстрых конях и подолгу преследуют их по пустыне, пока не убьют. Но догнать жирафа не так-то легко; он бегает очень быстро; бег его – тяжелый галоп; жираф бежит большими скачками и его шея все время при этом находится в движении. Когда жираф скачет, он вытягивает сначала шею вперед и прыгает передними ногами, потом отгибает голову назад и прыгает задними ногами, опять вытягивает шею вперед и делает новый скачок и т. д., так что шея жирафа двигается все время на бегу взад и вперед; он делает это для того, чтобы уравновешивать свое тело, потому что передняя часть у него много тяжелее задней.
Опасаясь бегством от охотника, жираф бьет себя длинным хвостом по спине и часто поворачивает свою голову с умными прекрасными глазами, чтобы посмотреть на своего преследователя. Нужно иметь очень хорошую лошадь, чтобы угнаться за жирафом; ни одно животное не может так долго бежать без устали как жираф.
Удивительно, что жираф никогда не издает никакого крика, даже раненый жираф не кричит, не стонет и только со слезами на прекрасных, печальных глазах ожидает смерти.
Один африканский охотник рассказывал, как однажды он ранил жирафа; бедное животное не издало ни одного стона, и только его кроткие темные глаза с шелковистыми ресницами смотрели на охотника с такой мольбой, с таким упреком, что охотник бросил ружье, подбежал к жирафу и погладил его. Жираф закрыл глаза, как делают это собаки, когда их гладят, и, казалось, был очень доволен тем, что человек приласкал его; но рана его была смертельна, и он скоро стал биться по земле от боли; охотник пристрелил его, чтобы прекратить его страдания; но как он рассказывал, ему было страшно тяжело, что он убил бедное кроткое животное.
Чтобы поймать живыми жирафов, на той дороге, по которой они проходят, копают глубокие ямы и ставят в них перегородки. Когда жираф попадет в яму, его передние ноги проскочат по одну сторону перегородки, а задние ноги по другую; бедный жираф не может высвободиться из ямы и должен оставаться в ловушке, пока не придут люди и не убьют его, или не захватят его живьем и уведут с собою из родной степи к себе в неволю.
Жители тех стран часто ловят жирафов живыми, потому что жирафы легко ручнеют. В городах внутренней Африки часто можно видеть пару жирафов, выглядывающих из-за высокого забора какого-нибудь сада, нередко встречаешь этих животных, мирно разгуливающими на свободе и по улицам.
Во время плавание Брема по Голубому Нилу, когда они раз подъехали к одному местечку и остановились в нем на несколько дней, к ним прежде всего подошел жираф, как бы для того, чтобы приветствовать их; он доверчиво подошел к лодке, брал из рук хлеб и зерна, которые ему давал Брем и его спутники, и был ласков и доверчив с людьми как со старыми знакомыми. Заметив, что люди в лодке охотно встречали его, он стал приходить сюда каждый день, пока лодка стояла. Он охотно брал из рук лакомства и давал ласкать себя. «Глядя на это доверчивое, понятливое животное, – пишет Брем, – я понял тогда его арабское название «серафе», что значит «милая», от которого произошло, вероятно, и наше название «жираф».
Комментарии ()