Мы часто говорим о строительном искусстве животных, о постройках кротов, бобров и рыб, о разнообразных гнездах птиц, о сложных сооружениях муравьев и термитов. Мы удивляемся строительному инстинкту, который проявляется у всех этих животных. Кое-кто готов даже поверить, что не только инстинкт, но и разум определяет выбор места, материала и тех приемов, которыми пользуются млекопитающие, птицы, насекомые, возводя свои постройки. Во всяком случае животные не только строят, но и шьют.
Однажды, рассматривая в музее постройки различных птиц, я остановился перед одним гнездом в полном недоумении - так неожиданно было для меня все то, что я увидел. Это был небольшой яйцевидный кошель, искусно сложенный из хлопка и овечьей шерсти, аккуратно устланный внутри конским волосом и тонкими волокнами растений, а снаружи плотно покрытый парой крупных листьев, края которых были простеганы ниткой. Сначала я подумал, что хранители музея нарочно скрепили эти листья ниткой, чтобы гнездо сохранило свою форму. Но подле гнезда на веточке я увидел чучело небольшой длиннохвостой птички, похожей на нашу камышевку, а под чучелом была надпись: "Длиннохвостая портниха". Стало ясно, что гнездо это не только сложено, но и простегано его обитательницей. Впоследствии я узнал, как сооружается такое гнездо.
Гнездо "портнихи" висит невысоко от земли на ветке растения с довольно большими листьями. Выбрав два крупных, крепких листа, висящих рядом, портниха стягивает их по краям, иглой служит тонкий острый клюв. В этой работе ей помогают подвижные, гибкие лапки. Нитку, подобранную где-нибудь на земле или скрученную ею самою из хлопка, портниха держит в клюве. Проколов края листьев, она продевает нитку в отверстие сначала одного листа, а затем другого и стягивает их края. Один стежок готов. За ним следует другой, третий, пока листья не будут прошиты полностью снизу вверх до самого края их у черешка. Это наиболее важная и ответственная часть работы длиннохвостой портнихи. Все остальное - выкладка гнезда хлопком, конским волосом и т. п.- не представляет особых трудностей, хотя и требует много времени.
Но шить умеет не только длиннохвостая портниха. Этим искусством обладают некоторые виды муравьев. Муравьи, получившие название муравьев-ткачей, пользуются при постройке гнезд своими собственными личинками. Личинка муравья, как известно, выделяет тягучую липкую жидкость. Эта жидкость, застывая в воздухе, превращается в длинную шелковистую нить. Вот этим-то и пользуются муравьи-ткачи, сооружая гнезда из листьев. В то время как одна партия рабочих, стянув края листьев, крепко поддерживает их челюстями, другие держат наготове по личинке. Держа в челюстях личинку, муравей прикасается ее головкой к стянутым листьям и скрепляет их края нитью, образовавшейся из выделенной личинкой жидкости.
Целая группа муравьев работает одновременно, и благодаря их совместной работе листья, предназначенные для жилья, оказываются в конце концов прочно затканными "шелком". Все это могло бы показаться невероятным, если бы не подтверждалось многократными наблюдениями натуралистов над работой живущих в Индии и Бразилии муравьев-ткачей.
Некоторые ученые насчитывают свыше пяти тысяч видов муравьев, которые отличаются друг от друга величиной, цветом, строением тела, образом жизни, повадками и т. д. Таковы, например, муравьи черные, красные, рыжие, желтые лесные, луговые, муравьи-листорезы, муравьи-ткачи и т. д. Все они искусные строители.
Иной раз, расколов гнилой пень, можно увидеть тысячи маленьких "комнаток" с тонкими перегородками, между комнатами узкие проходы, столбики, подпорки, галереи. Все это сделали муравьи-плотники своими крепкими и острыми челюстями. От гнезда идут дорожки, посыпанные песком и выложенные мелкими камешками. Кроме таких открытых дорожек, при всяком гнезде есть и подземные ходы, которые иной раз тянутся довольно далеко от гнезда.
Среди других насекомых также встречается немало искусных строителей, получивших такие красноречивые названия, как трубковерты, плотники, шерстобиты, корзинщики. Это уж не муравьи, а пчелы, осы и жуки.
Строительный инстинкт проявляется в очень разнообразной форме в зависимости от тех условий, в которых он вырабатывался. В одних случаях он прост, ничем особенным не поражает; в других, наоборот, чрезвычайно сложен и вырабатывался, надо полагать, веками. Сколько неприспособленных должно было погибнуть, прежде чем развились приспособленные "счастливцы", у которых нужный им в жизни инстинкт укрепился окончательно.
Возьмем другой пример. Перед нами небольшой жук золотистого цвета с ярко-синим брюшком. Это тополевый трубковерт. Ему - точнее его самке - нужно свернуть из тополевого листа трубку, в которую будут отложены три-четыре яичка. Работа кропотливая и, главное, долгая - целый день уходит на приготовление одной трубки. Самка работает непрерывно и днем и ночью, но за сутки ей удается свернуть лишь два листа.
Голова у самки вытянута в хоботок, расширенный на конце лопаточкой, с острыми челюстями. Лопаточка, челюсти и ножки - таковы ее "орудия производства". Самка сворачивает молодые листья деревьев (тополя, ореха, березы). Сначала она прокалывает черешок листа, отчего приток соков к листу уменьшается, и он вянет, становится податливым для работы. Тогда жучок пускает в дело и лопаточку и ножки: ножками медленно сворачивает лист, а лопаточкой приглаживает его края, как портной разглаживает шов. На зубчиках листа имеются валики, которые при нажиме выделяют клейкий сок. Надавливая лопаточкой валики листа, неутомимая работница выжимает из них клей, которым скрепляются края. В результате этого напряженного труда получается жилище для потомства.
Бабочка-мешочница тоже строит "хижину", которую гусеница не покидает, пока не сделается бабочкой. Строится эта хижина из былинок, которые сверху прикрепляются и широко расходятся книзу. Изнутри она подбита шелковистой подкладкой. Каждый мешочек состоит из трех слоев: внутреннего - чрезвычайно тонкого, прилегающего прямо к нежной коже гусеницы; среднего - из ткани, смешанной с деревянистыми частичками, и, наконец, внешнего слоя - из прутиков.
Теперь обратимся к пчеле по прозвищу "плотник". Своим острым жалом она долбит ствол старого дуплистого дерева или бревна, просверливая в них галереи. Когда галерея готова, пчела разбивает ее на несколько ячеек с перегородками, которые она сооружает из лежащего тут же материала, т. е. из опилок, склеивая их своею слюной.
Другая пчела - "корзинщица" - устраивается более затейливо. При выборе места для постройки эта изящная сероватая пчелка пользуется сначала чужим трудом - пробирается в опустевшую галерею других насекомых или даже земляного червя. Очистив и подправив такую галерею, она устраивает в ней свои ячейки или "корзиночки" из отрезков листьев, собранных с сирени, белой акации, боярышника, розового куста.
Еще затейливее работы пчелы, прозванной "шерстобитом". Эта пчела тоже пользуется как базой для своей постройки помещением, оставленным другими насекомыми. Свои ячейки - тонко сработанные мешочки - она выделывает из ваты.
Только что сделанный ватный мешочек представляет собою самое изящное из гнезд насекомых, особенно когда он свит из ярко-белой ваты. Ни одно из птичьих гнезд не похоже на него по тонкости материала, по обработке и изяществу формы.
Впрочем, и среди ос встречаются мастерицы, которые могли бы смело конкурировать в строительном искусстве с пчелой-корзинщицей и даже с пчелой-шеротобитом. Такова, например, оса эвмен.
Выбрав для гнезда небольшой куст с тонкими раскидистыми стебельками, эвмен прикрепляет к ним несколько своих ячеек. Материалом для постройки служит земляная пыль и блестящие песчинки желтого или белого кварца. Инструментами для работы здесь, как и у шерстобита, оказываются лишь челюсти да лапки. Челюстями оса наскабливает пыль, превращая ее при помощи собственной слюны в некоторое подобие цемента, из которого сначала скатывает комочки, а из комочков делает изящные кувшинчики величиной с маленький лесной орешек или крупную вишню. Затем, когда многослойный цементный фундамент возведен, эвмен обкладывает всю внешнюю поверхность каждого кувшинчика кусочками блестящего кварца. Особенно нарядно выглядит такой кувшинчик тогда, когда эвмен покрывает его снаружи крошечными ракушками.
Большинство видов ос образует, подобно пчелам, большие семейные общины; этих ос называют бумажными осами за то, что они строят для себя гнезда из особого материала, который похож на плотную, толстую бумагу. Такие гнезда строятся большей частью на ветках дерева или кустарника.
Наметив подходящее место для гнезда, оса, отковырнув несколько кусочков древесной коры, пережевывает ее, смешивает со слюной и закладывает основание первой ячейки, затем второй, третьей и т. д. Вскоре небольшое гнездо готово. Оса откладывает в каждую из ячеек по одному яйцу и снова принимается за постройку, увеличивая таким образом свое гнездо. Как только в гнезде появляются юные осы, они тоже начинают строить ячейки. Проходит несколько месяцев, и оса-мать делается родоначальницей многочисленной семейной общины. У нее уже тысяч 10-15 детей. Смотрите, какое роскошное гнездо они соорудили. Это многоэтажное помещение, с виду похожее на большое яйцо. Снаружи гнездо покрыто материалом, похожим на картон, внутри расположены в несколько этажей соты со множеством ячеек. В одних ячейках - мед для повседневного питания, в других - яйца, личинки, куколки либо сами осы.
Не менее замечательны постройки (гнёзда) термитов, иногда ошибочно относимых к муравьям. Особенно большие постройки воздвигают ратные, или воинственные, термиты: высота гнезда иногда превышает два метра, ширина примерно таких же размеров. Снаружи гнездо покрыто толстым слоем сухой грязи, как будто отштукатурено. Гнездо сделано так прочно, что человек может стать на него и не провалиться.
Особенно интересны сооружения песочных термитов, живущих в Америке по берегам реки Амазонки. Они строят целые городки с крытыми галереями от одного термитника до другого.
Есть особая порода термитов, которые устраивают свои гнезда в древесных стволах. Это термиты-резчики. Они прогрызают в древесных стволах ходы и множество камер различной величины, так что внутренность ствола представляет собой скопление пустот, прикрытых тонким слоем коры.
Все виды термитов, особенно резчики, причиняют людям немало бед и неприятностей. Термиты часто появляются в огромных количествах в населенных людьми местностях и производят разрушения: уничтожают домашнюю утварь, книги, платья и обувь, подтачивают деревянные части домов - балки, пол, рамы окон, двери и т. д. - и делают это удивительно быстро. При таких набегах они делают галереи от нижних этажей до чердака.
Темные термиты обладают хорошо развитыми органами зрения, тем не менее они избегают света и выходят из термитника только с наступлением вечера и главным образом ночью. Ночные походы сопровождаются наибольшими разрушениями: своими острыми челюстями они грызут все, что им попадается в пути, и все это может быть в течение нескольких часов испорчено, превращено в кружевную ткань, а то и просто в пыль...
Можно привести огромное количество примеров, показывающих, как разнообразно проявляется у животных, особенно у насекомых, строительный инстинкт.
Французский натуралист Фабр в течение полувека изучал мир насекомых. Этот мир был для Фабра нераздельной частью всей природы. В жизни каждого жучка, комара или мотылька он видел отражение великих законов вселенной. Отсюда то необычайное, любовное упорство, с которым он часами, днями, а то и месяцами наблюдал за поведением какой-нибудь осы, стрекозы или кобылки. От этих кропотливых наблюдений он получал громадное удовольствие.
Увлекаясь сам, Фабр увлекал и других - читателей своих неподражаемо написанных книг. Прочтите повесть Фабра "Об инстинктах и нравах насекомых". В ней автор выступает как тонкий наблюдатель, серьезный ученый, блестящий и остроумный рассказчик.
Лункевич В.В. 1941 год
