Куропатка

Автор: Е.К. Диц

– Мама, мама! – кричала шестилетняя девочка, бегая по комнатам и отыскивая маму. – Мамочка, наш лесник принес живую куропатку. Он говорит, она будет жить у нас, будет ручная! Только у нее крылышко болит. Ты, мамочка, ее полечи!..

Все это второпях говорила маленькая Шура, ведя маму за руку в переднюю, где стоял старый лесник Иван и держал серую куропатку, которая робко посматривала на все окружающее. Иван низко поклонился.

– Здравствуй, старик, здравствуй, Иван! Где это ты ее нашел? – спрашивала мать Шуры.

Девочка уже готовилась взять птицу в руки.

– Да вот, барыня, шел я сегодня поутру в лес, и, как только это я вышел из деревни на поле, вдруг передо мной с озими-то поднялась целая стая куропаток: штук тридцать их было. Я остановился, смотрю, да любуюсь на них; они от меня-то прямо через полотно железной дороги потянули; и вот, вижу, одна из них как ударится об телеграфную проволоку, и – бац! Наземь упала! Я скорей подбежал, думал – убилась: ведь часто птицы так убиваются. Как подошел – вижу, нет, жива, трепещется на месте. Я и накрыл ее шапкой. Взял, да и вижу, что крыло у нее ушиблено. – При этом лесник перевернул птицу и показал, действительно, сильно разбитое крыло. – Вот извольте посмотреть, сударыня, авось, вы залечите, – продолжал он.

– Ах, бедная! Поторопилась лететь и не заметила проволоки! – сказала мать и взяла куропатку. – Давай, Шуринька, попробуем полечить ее. Пойдем, перевяжем крылышко. Ты умно сделал, старик, что принес ее: пожалуй и поправится. Прощай, Иван!

– Счастливо оставаться, барыня; постарайтесь вылечить птицу, чтоб опять нам ее на волю пустить; ведь немного серых-то осталось в наших краях, – говорил старик. – У нас по болотам вон все белые ходят.

Иван низко поклонился и вышел из комнаты.

Девочка примолкла и внимательно наблюдала, как мама перевязывала дрожавшую птицу, и лишь иногда Шура тихо проговаривала, гладя раненую куропатку по голове:

– Бедняжка, больно тебе? Ну, успокойся, заживет твое крыло!

Мать кончила перевязку. Положили птицу в корзину, которую девочка устлала кукольной подушкой и одеяльцем. Корзинку накрыли и осторожно поставили в полутемный уголок.

Когда все это было сделано, Шура обратилась к маме с вопросом:

– Мама, что это Иван говорил, что белых куропаток много, а серых немного осталось? Разве мало серых бывает, а все больше белые?

– Нет, родная, – отвечала мать, – серые куропатки совсем другие птицы, отличные от белых. Они с белыми не живут и не гуляют вместе. Серенькие зиму и лето остаются серыми. А белые летом делаются серо-коричневыми, и только в крыльях у них остается несколько белых перьев. Зимою же они, совершенно как снег, белые. Один носик черный, да глаза, да еще хвост снизу черный. Ты заметила ли: у нашей больной серой куропатки ножки голые, ни пушинки на них нет. А у белых, наоборот, лапки до самых когтей обрастают пухом, который зимою у них особенно густ и тоже белый, как вся птица.

– Это чтобы им теплее было, мамочка, да? – заметила Шура.

– Именно так; ты угадала: серые куропатки живут в сухих местах, в мелком лесу, близ хлебных полей; они любят песчаные бугры и пригорки, зимою живут даже у самых деревень и стогов сена, а когда молотят рожь, они подбирают зернышки. На полях, зимою, серые куропатки разрывают снег и кормятся зеленой озимью, как зайцы. Белые куропатки, напротив, любят сырые места. Они живут на мшистых болотах, где растет клюква: этими ягодами они питаются даже зимой, добывая их из-под снега. Любимые их болота всегда далеко от сел и посреди большого леса. Белые куропатки более дики, чем серые, и никогда не подлетят к домам; они круглый год не покидают болота, куда летом часто и не пройти человеку, – так оно топко и вязко. А зимою они отлично спасаются в своем белом наряде от охотников, хищных птиц и зверей: издали их не скоро и приметишь на белом снегу.

– Они, значит, как зайцы-беляки, линяют? – заметила Шура. – Помнишь, мама, ты мне показывала раз беляка под кустом? Я его еще никак не могла заметить, пока он не побежал.

– Как же, милая, помню отлично. А между белыми и серыми куропатками сходство лишь в том, что те и другие живут всегда на земле, на деревья не летают. Гнезда делают тоже на земле и даже зимою на ночь прячутся под снегом. Там они сидят целыми стаями, прижавшись одна к другой, чем и согреваются под снежным покровом. Зимою как серые куропатки, так и белые, собираются до 80-ти штук вместе, весной же разлетаются все попарно и устраивают себе в укромных уголках гнезда, в которые каждая куропатка кладет иногда до 17-ти яиц...

– Ай, как много! – вскрикнула Шура. – А наша хохлатка вывела летом только пять цыплят!

– Да, – продолжала мама, – и вообрази: куропатки высиживают яички вместе, т. е. по очереди: то сидит самец, а самочка кормится, то опять самочка сидит, а самец гуляет, и детей своих водят, хлопочут о них вместе – и отец и мать.

– Вот какие они милые! А наш петух, – прибавила сердито девочка, – даже клюнул раз моего цыпленка и никогда не сидит на яичках, когда наседка устанет и хочет погулять. Мама, а цыплята у куропаток бывают, как и у кур, в пуху или как у голубей – голенькие, слабые и некрасивые?

– Нет, – отвечала мама, – они совершенно такие же, как и цыплята у кур: в мягком пуху и прехорошенькие. По выходе из яиц тотчас же начинают бегать, поспевая за родителями, которые им отыскивают корм: червячков, мушек и других мелких букашек. К осени куропатки во множестве собираются вместе, составляя одну громадную семью, и живут тесно, дружно, как я тебе сказала, не разлучаясь всю зиму. Только, конечно, серые – с серыми, на полях, а белые – с белыми, на своих любимых болотах.

– Как им должно быть весело всем вместе! – сказала девочка, которая росла одна у своей мамы.

– Да, – продолжала мать, – мы поэтому и нашу больную не будем держать дома, а отпустим ее к родным и друзьям, как только она поправится.

– Отпустим, мамочка. А как бы мне хотелось, мама, знать, что наша раненая куропатка – курочка или петушок?

– Наша куропаточка – курочка.

– А какой же бывает петушок, мама? – поторопилась спросить девочка.

– Петушок совершенно такой же, только у петушка на груди большое коричневое пятно. Чем он старше, тем больше делается пятно и перья темнеют; у куропаток перья одинаковые. Только курочка, когда собирает своих цыплят, клохчет, как твоя хохлатка, а петушок весною громко кричит: «Кекере-ке-ке-ке!»

– Он наверное хочет пропеть «Кукареку» и не умеет! – заключила Шурочка.

– Может быть. А попробуем теперь покормить нашу больную булкой. Да, кстати, посмотрим, как она себя чувствует.

– Давай, мамочка, и я ей скажу, что мы ее выпустим, когда она поправится. Только пусть она нас слушается и не бьется, пока ты ее перевязываешь.

Больная чувствовала себя хорошо. Она скоро принялась клевать зерна, и дней через десять крылышко ее зажило. Шура с мамой выпустили птицу на то же поле, где она летала прежде, где жила и вся большая ее семья. Девочка была в восторге при виде быстро улетавшей куропатки и крикнула ей вслед:

– Прощай, милая! Выведи побольше цыплят! Да смотри, не налетай на телеграфные проволоки!