Медвежья семья
Автор: В. Лукьянская, 1906 г.
Пришла весна. Повеял теплый ветерок. Кое-где стаял снег, и выглянула из-под него первая травка. Веселее зачирикали по кустам птички. Проснулась белочка и запрыгала по веткам, проснулась в своей норе-берлоге и старая медведица; проснулась голодная и высунула нос из берлоги, – ах, да как тепло, хорошо!
Медведица вылезла из берлоги. Надо идти чего-нибудь поискать поесть да наесться хорошенько. Медведица лежала в берлоге не одна: вместе с нею спали в берлоге 3 медвежонка, – два маленьких, хорошеньких медвежонка и один большой, их старший брат.
Старшему медвежонку был уже второй год. Он всю зиму провел с матерью в берлоге; а младшие медвежатки только недавно родились, у них еще не было зубов, и они ничего не могли есть, кроме маминого молока.
Наелась старая медведица, напилась воды из реки и скорее опять в берлогу к своим малышам, стала кормить их молоком.
В лесу становилось все теплее и теплее, и наша медведица все чаще и чаще уходила из берлоги за кормом. Медвежатки росли и страшно много ели, зубы у них прорезались, им стало уже не хватать одного маминого молока, и медведица решила вывести их из берлоги: пора деткам на свет посмотреть, пора за науку приниматься: учиться корм себе добывать.
Выбрала медведица ясный, теплый денек и вывела своих малышей из берлоги. Впереди шла медведица, за нею медвежатки, а позади старший медвежонок-пестун. Пестун должен был смотреть за своими младшими братцем и сестрицей, помогать им и присматривать, чтобы с ними не случилось какой беды.
Медведи тихо подвигались вперед; они переворачивали по пути каждый камешек, обнюхивали каждый кустик, мать показывала им, где искать червяков и жуков, разрыла муравейник, сунула в него лапу, и когда муравьи облепили ее, дала ее облизать медвежаткам. Медвежатам очень понравились муравьи, и они наперебой стали совать в муравейник обе свои лапки. Потом медведица отвела их в осинник, и наши медвежата досыта полакомились осиновой корой и молодыми побегами. Когда медвежатки были сыты, мать отвела их к речке, и они вволю напились свежей водицы, а потом вернулись домой.
С этого дня медведица каждый день водила своих медвежаток на прогулку, и, наконец, они и совсем оставили берлогу и больше туда не возвращались.
Весь день они ходили по лесу. Мать учила детей, где можно найти какой корм, показывала, как искать спелые ягоды, как находить пчелиные соты и добывать их из дупла, а когда в лесу раздавался шорох, и медведица давала им знак, что опасность близко, медвежатки тотчас же должны были карабкаться на деревья. Медвежатки скоро выучились очень хорошо лазать по деревьям и очень любили карабкаться по сучьям. Шалуны они были ужасные, – как разыграются, не скоро их и уймешь: играют, возятся, борются, а мать сидит и не налюбуется на них; а раздерутся шалуны, тотчас же бросится и разнимает их, медвежатки были очень послушные и тотчас же слушались свою маму.
Когда наступала ночь, медведица уводила медвежаток в частые кусты, и они ложились там спать до утра.
Подходила осень. Становилось холодно, и медведица, стала готовить себе берлогу на зиму. На краю оврага она вырыла большую-большую яму, наносила в нее травы, моха, сухих листьев, завалила сверху валежником, устроила удобную берлогу и улеглась в ней с медвежатами. Младшие медвежата лежали в самой глубине берлоги, за ними лег старший медвежонок, а медведица легла у входа, чтобы греть и сторожить своих деток.
Стало еще холоднее, ударил мороз, повалил снег. Медведица заткнула вход в берлогу валежником и заснула со своими медвежатами на всю зиму; они не то спали, не то дремали, посасывая лапы, а снег падал и падал сверху на берлогу и скоро совсем занес ее до весны.
