О щуке зубастой

В ночь на Иванов день родилась щука в реке, да такая зубастая, что боже упаси.

Лещи, окуни, ерши собрались глазеть на нее и дивовались такому чуду:

— Экая щука уродилась зубастая!

И стала она расти не по дням — по часам: что ни день, то на вершок прибавится.

И стала щука в реке похаживать да лещей окуней полавливать: издали увидит леща, да и хватит его — леща как не бывало, только косточки на зубах хрустят.

Экая оказия случилась в реке!

Что делать лещам да окуням? Тошно приходится: щука всех приест, прикорнает.

Собралась вся мелкая рыбица, и стали думу думать: как перевести щуку зубастую да такую тороватую.

Пришел Ерш Ершович и так наскоро проговорил:

— Полноте думу думать да голову ломать, а вот послушайте, что я буду баять. Тошно нам всем теперь в реке, переберемтесь-ка лучше в другие речки жить, там нас никто не тронет, будем жить припеваючи.

И поднялись все ерши, лещи, окуни из реки в другие речки.

С тех пор в реке совсем мало стало мелкой рыбицы. Много наделала хлопот щука зубастая, да после и сама несдобровала.

Как не стало мелкой рыбицы, пошла щука хватать червяков и попалась сама на крючок. Рыбарь сварил из нее уху, хлебал да хвалил: такая уха была жирная.

Я там был, вместе уху хлебал, по усам текло, да в рот не попало.