Волк и лиса

Якутская народная сказка

Жили волк и лиса, работали вместе, кормились с одного стола. С большим трудом они скопили берестяную кадушку хаяка - замороженной сметаны.

Волк был терпелив, бережлив, сам не дотрагивался до запасов и лисе не позволял.

- Надо пока питаться тем, что попадется, а хаяк прибережем на случай большой нужды, голодовки.

- Ах, волчик, долго ли мы будем питаться отбросами? - говорила лиса. - Давай откроем кадушку и хоть попробуем, какой он есть, наш хаяк.

- Не позволю! Потерпи!

Лиса себе места не находит: и сядет, и встанет, из юрты выйдет, обратно зайдет.

- Старик, я пойду в гости.

- Р-р-р, это к кому же?

- Э-э, схожу к Хара-каану.

- Принеси мне чего-нибудь.

- Принесу, принесу, - сказала лисица, и только хвост ее мелькнул за дверью.

Крадучись, от страха прижав уши к загривку, плутовка спустилась в погреб и стала уминать за обе щеки припасенный хаяк. Увидев, что кадушка опустела до верхнего обруча, лиса остановилась. «Кажется, я слишком много съела, - подумала она, - увидит клыкастый - мне от него крепко достанется».

Вспомнив про обещанный гостинец, лиса соскребла с мордочки и с лап прилипший хаяк, скатала его в комок величиной с куриное яйцо и понесла волку, - Н-ны, н-ны! Ты вернулась?

- Э-э! А то кто же, куда я денусь.

- Как поживают соседи?

- У них радость и веселье, у старшей невестки первенец появился.

- Чем там угощали?

- Гостей на левой половине потчевали хаяком, на правой - кишками с кашей, на нарах - супом и кобылятиной, а в углу - лакомствами всякими.

- О, как много всего было! А мне что принесла?

- Названий много, кушать нечего. Вот все, что могла захватить для тебя. - И она швырнула комочек хаяка.

Волк одним махом проглотил его.

Три дня волк и лиса просидели дома. Лиса, поевшая третьего дня хаяка, была добрее, она топила печь, делала кое-что по дому.

Волк, свернувшись калачиком, дремал.

- Старина, ты бы сходил к Хара-каану, может, чем-нибудь попотчует, - сказала лиса.

- Э-э, не пойду я к Хара-каану, меня собаки загрызут.

- Не сходить ли мне? - говорит лиса.

- Иди, сама поешь и мне чего-нибудь принеси.

- Ты думаешь, они каждый день устраивают праздники?.. Все же я схожу, авось и на этот раз чего-нибудь перепадет мне.

Вильнула хвостом и юркнула за дверь, посмеиваясь про себя над глупым волком.

Снова забралась она в погреб и принялась за хаяк, опорожнила кадушку до нижнего обруча. Слегка опьянев от сытости, лиса соскоблила прилипший к мордочке и лапам хаяк, скатала в комок величиной с кулачок пятилетнего ребенка и понесла в юрту.

- Почему так долго? - спросил волк, от голода еле шевеля языком.

- Задержалась у Хара-каана, снова у него торжество: у средней невестки первенец появился. На вот, тебе гостинец принесла.

Волк проглотил комочек хаяка, облизал губы.

- Кто у них появился на свет?

- Сын, говорят.

- Какое ему дали имя?

- Обруч, говорят.

- Плохое дали имя, - сказал волк и задремал. Прошло еще несколько голодных дней.

- Волчище, не могу больше так мучиться, давай съедим запас.

- Не время еще, терпеть надо, самый большой голод впереди.

Завертелась лиса, забеспокоилась и начала бегать взад и вперед. Хочется ей в погреб, но боится волка.

- Старина, ты бы сходил к соседу нашему Хара-каану.

- Э-з! Я покажусь, а он подумает, что иду его стадо резать, и напустит на меня своих собак...

- Мне, что ли, сходить?

- Иди, авось снова чего принесешь?

Того только и ждала плутовка. Она быстро скрылась за дверью, только хвост ее мелькнул. По старому следу она спустилась в погреб и съела весь хаяк. Потом соскребла со дна остатки, собрала с пола крошки, скатала в комок величиной с напалок рукавицы из телячьей кожи, сунула под мышку и пошла к волку.

- Где так долго пропадала? - спросил волк.

- Снова на праздник попала.

- Какой такой праздник?

- У младшей невестки первенец появился.

- Как думают назвать ребенка?

- Днище.

- Неслыханное имя!.. А чем потчевали гостей?

- Угощения разного было очень много, наелась до отвала.

- А мне чего принесла?

- Пища вся была жидкая и горячая, ее не понесешь. Вот все, что я могла захватить для тебя.

И она бросила ему кусок хаяка. Волк съел и задремал. Прошло еще несколько дней.

Чувствует волк, конец ему приходит, не в силах он больше голодать.

- Пойдем в погреб, - сказал он, встав на ноги и пошатываясь от голода, - пропадаю совсем!..

- Пойдем, волчик, - сказала лиса, виляя хвостом. Пришли они в погреб.

Увидел волк пустую кадушку и взвыл от горя и обиды:

- Н-ны! Рыжая, так вот куда ты ходила на праздник, вот где тебя потчевали!..

- Как ты смеешь так говорить, - завизжала лиса, - сам все слопал, когда я в гостях у Хара-каана бывала... Потому ты, хитрец, и не хотел из дома уходить.

Лиса визжала так громко, будто бы и впрямь виновником был волк.

- Вам, лисицам, никогда нельзя верить. Чем больше лести у вас на языке, тем больше злодейства на уме. Каждое ваше слово, каждая ваша слеза - ложь...

Долго-долго они бранились, а потом разошлись в разные стороны.

Обманутый волк, поджав хвост, ушел в лесную чащу, а обманщица лиса, заметая следы, скрылась в кустах.