Кукушка
Автор: Клавдия Лукашевич, 1909 г.
Глава I
Глава II
Глава III
Глава IV
Глава V
Глава I
Зима проходила. Повеяло теплом. Природа стала пробуждаться от зимнего сна... Таял снег; деревья покрывались почками; из дальних стран прилетали птицы... Прежде всех прилетели жаворонки, прилетели скворцы, ласточки, грачи, прилетели многие другие птицы, прилетели и кукушки.
Одна из них, именно та, о которой я хочу рассказать, выбрала для своего жилья живописный лесок: он раскинулся по пригоркам, обходил болота и кончался у быстрой реки.
Устала кукушка после своего путешествия; красиво, легко и быстро спустилась на веточку зеленой ели, оправила своим длинным клювом крылышки, вытянула шею и закуковала: «Ку-ку! ку-ку! ку-ку!». Вот и я прилетела, словно хотела сказать кукушка... И стала перелетать с ветки на ветку, высматривая чем бы поживиться.
– Теперь надо познакомиться с моими владениями, – сказала сама себе кукушка, и отправилась путешествовать. Осматривая лесок, она беспрестанно хватала встречавшихся ей насекомых, куковала, вертелась... Одним словом, ни минуты не оставалась в покое. – Такая уж была она беспокойная...
Глава II
Зазеленели деревья в лесу; выглянула из земли молодая травка: показались кое-где ранние цветы... Все захлопотали, забегали и засуетились. Птицы весело чирикали, собирали пух, прутья, мох, перышки и торопились строить гнезда для своих деток. Дела у них было очень много...
Одна только кукушка жила беззаботно: она ловила насекомых, без умолку куковала, летала по лесу и вовсе не заботилась о своем домике. Скоро в тот же самый лес прилетел кукушкин муженек; – он захворал дорогой и отстал, а потом поторопился догнать свою супругу... Радостно встретились птицы и поздоровались.
– Ну, что ты поделываешь? – спросил кукушку ее муж.
– Да вот, теперь все гнездо подыскиваю, куда бы яйца положить, – отвечала кукушка.
– Вот и отлично! Вовсе не для чего самим строить гнездо, да птенцов высиживать... Весь кукуший род стал бы над нами смеяться...
– Ку-ку! ку-ку! – отвечала соглашаясь с мужем кукушка.
Обе птицы вспорхнули и полетели на поиски.
На высокой развесистой ели, в том самом месте, где густо сплелись две ветки, свили себе чижики гнездо. С какой любовью заботились о нем птички, сколько положено на него трудов, как чижи старались скрыть его. И действительно трудно было заметить это укромное гнездышко.
Однако оно не укрылось от взоров кукушки.
– Самое подходящее, – подумала она, и села на ближайшую веточку, чтобы внимательнее осмотреть гнездо. Но, маленькая хозяйка заметила хитрую птицу: – она засуетилась, широко раскрыла свой клюв, вспорхнула и полетела разбранить кукушку. Кукушка была очень труслива; тотчас же оставила ветку и скрылась из глаз чижовки. Однако кукушке очень понравилось гнездо чижовки. «Самое подходящее», – не раз говорила сама себе птица. Она поселилась не далеко от него и стала за ним следить.
Маленькая чижовка положила четыре пестреньких яйца, села на них и стала пригревать их своим тельцем. Чиж приносил ей корм и очень заботился о своей милой подруге.
Как-то раз, – день был такой ясный, теплый. Чижовка все еще сидела в своем гнезде. Пригретая ярким солнечным лучом, она закрыла глаза и тихо зачирикала.
– Что ж это мужа-то как долго нет! – встрепенулась она. – Ужасно есть хочется, а боюсь гнездо оставить.
Чижовка подождала еще немного; – чиж все не возвращался. Наконец голод стал так мучить ее, что она выпорхнула из гнезда.
– Ничего, солнышко погреет яички за меня, – подумала птичка, и, беспрестанно оглядываясь, полетела обедать.
Плутовка – кукушка видела это. Неслышно подлетела она к гнезду чижей, положила туда свое яйцо, выкинула оттуда одно из бывших там и скрылась. Чижовка скоро вернулась. Дорогой она встретила чижа, который очень торопился домой, неся в клюве крошечное зернышко.
– Со мной несчастие приключилось, – рассказывал он своей подруге. – Я в сетку запутался – еле выбрался.
– Как же можно так неосторожно, – испуганно укоряла его чижовка.
Птицы подлетели к гнезду. С любовью взглянула чижовка на свое сокровище и зачирикала.
– Смотри-ка, – сказала она чижу, – как будто одно не мое яичко. Оба призадумались.
– Э, полно, не твое – в твоем-то гнезде. Совершенные пустяки! – отвечал ей чиж.
Птичка недоверчиво покачала головой; еще раз взглянула на яйца и села в гнездо.
Глава III
Наступили жаркие дни. Наш знакомый лесок разукрасился вполне: густо разрослись деревья; вытянулась темно-зеленая трава; нарядно оделись цветы, созрели ягоды... А кругом было и шумно и весело...
В один из таких жарких дней, едва только показался первый луч восходившего солнца, – проснулась чижовка. Тревожно забилось ее сердце, и она в волнении пригнула головку к яйцам. Да! Не ошиблась она! В одном из яичек раздавался слабый стук.
Птичка села на самый край гнезда, и осторожно, в том самом месте, откуда слышался ей дорогой призывный звук, стала долбить скорлупу. Скорлупка разлетелась пополам, и на свет Божий появился крошечный голенький птенчик. Радостно зачирикала чижовка и стала возиться около других яиц...
К полдню, в гнездышке чижовки, вместо пестреньких яиц, лежали четыре птенца.
– Иди скорее сюда, – позвала чижовка своего мужа. – Посмотри на наших деток. Посмотри на этого птенца. Много было у меня детей, а такого не бывало.
Чиж весело заглянул в гнездо и взор его с удивлением остановился на большеголовом птенце, который был гораздо крупнее остальных, беспрестанно раскрывал свой длинный, крючковатый клюв и больше походил на жабу чем на птицу.
– Да, правда, он какой-то странный, – согласился чиж. – Только все же славный птенчик. Надо, однако, их покормить...
Обе птички полетели, рассуждая о предстоящих заботах. Они живо вернулись и принесли своим деткам по червячку.
Размельчив хорошенько клювом пищу, они покормили птенцов. Маленькие тотчас же успокоились, а большеголовый птенец принялся тихо пищать. Родители снова отправились на поиски, снова принесли ему есть, но, казалось, голод его не унимался и он не переставал кричать.
Наступил вечер. Чижовка вычистила гнездо, и усталая, измученная, присела около деток, спрятала их под крылья и задремала.
Задремал и чиж, поместившись вблизи на веточке.
Глава IV
Скоро проходили дни. Детки чижовки заметно подрастали. Мало-помалу покрылись они пухом, потом перьями, выросли у них крылышки... Впрочем, маленькие птенцы как-то плохо развивались, но были премиленькие птички, зато большой птенец так разросся, что занимал почти все гнездо.
Много было хлопот чижовке: дети ее постоянно просили есть. Рано вставала птичка и, вместе с чижом, отправлялась отыскивать, чем бы покормить малюток. Найдут они что-нибудь и летят скорее к гнезду. А дети уж рты раскрыли и пищат жалобно... Большой птенец громче других кричит, шею вытягивает, клюв раскрывает... Больше всех достается ему, а он все не унимается: кричит целые дни, а если прилетят родители и хотят покормить других деток, то он перед самым их клювом выхватывает пищу и поедает.
– Ах, Крикун, какой ты жадный! Какой ненасытный! – укоряет тогда его мама. – Больше всех тебе достается, а ты все других малюток обижаешь.
А Крикуну и горя мало: – он раскроет рот да только и знает, что кричит – есть просит...
Как-то раз чижовка, по обыкновению, подлетела к гнезду своему, чтобы покормить деток... взглянула птичка на своих малюток, да так и обмерла: в гнезде всего сидели два птенца – Крикун да маленькая чижовка. Крикун не заметил, как подлетела мама – он ужасно сердился и всеми силами старался вытолкнуть свою сестренку из гнезда.
– Что ты, что ты! – испуганно закричала мама, замахав крыльями. – Где ж другие детки? Это верно твое дело!..
Чижовка покормила своих детей и печально стала оглядываться по сторонам. Она слетела на нижнюю ветку, и что же!..
Действительно, не ошиблась она: – на земле, под деревом лежали два мертвых птенчика...
Сильно грустила чижовка, долго сердилась она на сына. Да видно нечего делать...
Горю ничем не поможешь, милых деток не воротишь; да и Крикун тоже дитя родное – простила его добрая птичка.
Лето проходило; детки чижовки совсем уже выросли, крыльями замахали – летать захотели...
– Не бойтесь, не бойтесь, пора летать! – ободряла их мама, помогая выбраться на край гнезда.
– Смотрите, вот как надо, – и птичка порхала перед детками, показывая, как надо летать.
Собрался с силами Крикун, бросился с гнезда, да вдруг перепугался, зацепился за ветку и повис...
– Не надо бояться! – говорила ему мама. – Это только сначала так страшно... Лети же и ты, – обратилась она к дочке.
Маленькая чижовка тотчас же осторожно и весело перелетела на ближайшую веточку... Понемногу да понемногу так и выучились птенчики летать.
Глава V
Пришла осень. Переменилась погода. Пожелтели листья на деревьях. Исчезали насекомые. Улетали птицы в теплые страны.
Гнездо наших знакомых чижей все было на том же месте, и дети пока еще не покидали своих родителей. Маленькая их дочка была милая и послушная птичка. Она не улетала далеко от своих, сама себе разыскивала пищу и во всем слушалась маму. Зато с Крикуном старая чижовка много видела горя.
– Не летай туда, – скажет ему мама. А он уж ни за что не послушается, захочет и улетит... А то так сядет на ветку и начнет кричать – значит, есть давай!.. А мама-то беспокоится, ему еду отыскивает... Да такой привередник: зернышек ни за что есть не станет... все червячков подавай.
Чудный выдался осенний денек, ясный, теплый, словно лето вздумало вернуться. Чижовка и чиж сидели на веточке и любовались на деток, которые тут же летали по деревьям. Вдруг над лесом пролетела стая птичек, спустилась и присела отдохнуть на соседних деревьях. Это были чижи.
– Куда вы отправляетесь? – спросили наши знакомцы своих родственников.
– Далеко летим – в теплые страны, – отвечали те. – Соберитесь и вы с нами, – предложили они.
– Конечно, конечно, – отвечал чиж.
Стая отдохнула и собралась в путь.
Чиж, чижовка и маленькая их дочка последовали за ними, один Крикун остался сидеть на ветке.
– Крикун, Крикун, лети же скорей за нами, – звала его мама. Но тот не двигался с места.
– Он не может лететь, он еще слаб, – сказала чижовка своему мужу. – Я не полечу, я останусь с ним – он умрет с голоду без меня, – и птичка вернулась к сыну. Она села на ветку, подняла головку и с грустью провожала взором улетавших милых родных... В это время закричал Крикун, птичка встрепенулась и полетела отыскивать ему есть.
Прошло несколько дней. Стоял такой же теплый и ясный день, как и тот, в который чижовка проводила своих родных. Теперь все утешение, вся радость птички был ее единственный сынок. Она берегла, лелеяла его и не оставляла ни на минуту. Обрадовалась чижовка теплому деньку, присела на ветку и задумалась об улетевших...
– Ку-ку! ку-ку! ку-ку! – вдруг раздалось над ее головой, и стая кукушек тоже опустилась на деревья. Чижовка тревожно перелетела к сыну, а он, между тем, внимательно смотрел на отдыхавших птиц и вдруг, вытянувши шею, громко закричал: Ку-ку! ку-ку!..
– Шышь! Шышь! Что ты? Так не надо кричать! – и мама сердито замахала на него крыльями. – Наши так никто не кричат...
Между тем стая кукушек поднялась и полетела... Вспорхнул Крикун и пристал к ним.
– Что ты! куда ты? Не летай, не летай!.. – кричала чижовка, догоняя его. Но Крикун летел гораздо быстрее ее, и даже не обернулся на мамины крики...
Одна-одинешенька осталась чижовка. Оглянула она лесок, подлетела к родному гнездышку, присела около него, повернула головку на бок и задумалась... Вспомнились ей родные птички, вспомнился неблагодарный Крикун. Жалобно зачирикала чижовка – словно заплакала...
