Ласка
Серия книг «Друг животных», 1909 г.
Один раз, гуляя, я устала, мне захотелось отдохнуть, и я села на траву. Долго сидела я, не двигаясь, как вдруг мне послышался какой-то шелест в кустах. Я подумала, не змея ли это, и хотела встать и уйти, как вдруг между корнями кустарника, росшего поблизости, увидала хорошенькую кругленькую, тупоносую головку, с широкими закругленными ушками и два черных блестящих глаза, с любопытством глядящих на меня.
Я затаила дыхание. Зверек смело смотрел на меня, потом, точно желая получше меня разглядеть, поднялся на задние лапки. Он ничуть не боялся меня, смотрел смело и бойко, точно хотел спросить, зачем я сюда пожаловала.
Это была ласка – маленький зверек. У него было тонкое, длинное тельце, покрытое гладким красновато-бурым мехом, и очень короткие ножки; с головы до хвоста он был весь почти одинаковой толщины. Движения его были быстры, ловки и сильны.
Зверек смотрел на меня несколько минут с неописанным любопытством и вдруг, в одно мгновение ока, движением быстрым, как молния, исчез, словно провалился куда-то под землю.
Я все еще не шевелилась, надеясь опять увидеть милого зверька. И действительно, через несколько минут он снова появился из норки, которую я тут только разглядела между корнями кустарника, а за ним показались пять крошечных таких же головок, должно быть, его детеныши.
Они принялись играть – возились в высокой траве, дразнили, кусали друг друга, бегали наперегонки, я залюбовалась их ловкими, красивыми движениями.
Должно быть, я пошевелилась, потому что в один миг все ласки вдруг скрылись в своей норке. Но через минуту снова выглянула одна головка, за ней другая... и вот опять все вылезли, и снова началось веселье. Ласки так расхрабрились, что подбегали совсем близко ко мне.
Я не заметила, как мать скрылась куда-то. Но вот она опять появилась у норки. В зубах она несла какую-то птичку. Вмиг веселые маленькие ласки кинулись к ней и принялись остренькими крошечными зубками раздирать добычу. Они так занялись едою, что, кажется, я могла бы переловить их всех руками. Но я не хотела их тревожить...
Ласка – самый маленький из всех хищников, но чуть ли не самый кровожадный из всех; ни одно маленькое животное не обеспечено от ласки ни днем, ни ночью; без устали охотится она на полевых, лесных и домовых мышей, крыс, кротов, хомяков, зайцев и кроликов, нещадно истребляет птиц, опустошает их гнезда, поедая и яйца и птенцов, охотится на ящериц, лягушек, медяниц и ужей и иногда нападает даже на гадюк, хотя от укусов их умирает. В яйцах она проделывает на одном конце дырочку и так умело выпивает его, что не теряет ни одной капли. Говорят, что она уносит яйца, держа мелкие из них в зубах, а более крупные, тяжелые между грудью и подбородком. Нет такой норки, такой щелки, куда бы не сумел проникнуть этот зверек: ему только бы просунуть в отверстие свою маленькую приплюснутую головку, а все остальное тело уже само пройдет в него, проскользнет «как по маслу», – оно так тонко и гибко, как у змеи, а мех, которым оно покрыто, такой гладкий и скользящий. Лапки у ласки очень малы, но это лапки настоящего хищника: они вооружены очень острыми когтями, хорошо запрятанными в густой шерсти, покрывающей ступни.
Без труда скользит ласка по узкому ходу мышиной норы, выгоняет оттуда хозяйку, поедает мышей и устраивается в уютном гнезде, как в своем собственном. Ласка никогда не роет сама себе нор; ее нежные лапки не приспособлены к этому, да она и остерегается тупить свои острые когти, которые необходимы ей для ловли и раздирания добычи, и потому, если ей не удастся найти себе укромное местечко где-нибудь в кустарнике, в куче камней или расщелине скалы, она пользуется чужим трудом и своей силой, отнимая жилище, устроенное каким-нибудь другим зверьком.
В мае или июне, в каком-нибудь хорошо скрытом местечке, заботливо выстланном соломой, мхом и листьями, у ласки родятся детеныши: их бывает от 5–7 штук. Маленькие ласочки родятся слепыми. Любовь ласки к своим детенышам необыкновенно нежная; сначала она кормит их своим молоком, а потом начинает таскать живых птичек и мышей и учит их ловить и душить живую добычу.
Если детенышей потревожат, мать переносит их во рту на другое место и в случае опасности защищает их с необыкновенным мужеством.
Когда ласки подрастут, они часто выходят днем из норки и весело играют с матерью, бегают и резвятся среди зеленой травки, а мать тихо любуется на их ловкие прыжки и в то же время чутко прислушивается к малейшему шороху. Стоит притаившемуся наблюдателю в это время чуть пошевельнуться, как, полные ужаса, ласки, старые и малые, все спешат в одно мгновение ока скрыться в норку.
Когда малютки подрастут и окрепнут, вся семья отправляется с матерью во главе на первую охоту; потом такие прогулки повторяются изо дня в день всю осень, пока все члены семьи не разбегутся в разные стороны, и каждый не обзаведется своим собственным жильем.
На зиму ласка не засыпает: ее тельце хорошо защищено от морозов теплой шубкой; когда пищи в поле и в лесу становится меньше, она переселяется поближе к человеческому жилью и, устроив себе жилье где-нибудь под сараем, под поленницей дров, нападает на домашнюю птицу.
