Насекомые на лугу
Серия книг «Друг животных», 1909 г.
Наша дорога идет по роскошному лугу. Какая чудная сочная зелень, как красиво покачиваются, склоняясь к земле от тихого ветерка, колосья и метелки луговых злаков, а цветов-то, цветов сколько! И какое множество насекомых вьется и кружится над цветами, словно радуясь веселому солнечному дню, а если бы вы знали, сколько их копошится еще там, в густой траве, сколько ползает по стеблям и цветам!
Над пестрым цветочным ковром как будто носятся в воздухе головки других оторвавшихся цветов же: это чудные пестрые бабочки; всего лучше из них вы, вероятно, знаете белянок: капустницу – белую бабочку с черными полосками и пятнышками на крыльях, и боярышницу – такую же белую бабочку, только с частой сетью черных жилок на крыльях. А вот летит и желтушка аврора с яркими поперечными оранжевыми полосками на передних крыльях, и другой, более нежно окрашенный вид желтушки – коричнево-серый сатир с темными глазками на передних крыльях, темно-красный аргус и хорошенькие голубые лицены. Да мало ли еще каких бабочек можно увидеть на лугу в яркий солнечный летний день, в то время, когда повсюду цветут цветы и манят к себе бабочек своим прекрасным запахом.
Другие, более мелкие бабочки – моли и ночницы – не показываются сейчас на глаза: не любят они яркого солнечного света и сидят теперь, забившись в самые темные уголки, ждут, когда наступят сумерки. Редко когда такая серенькая, невзрачная бабочка взлетит кверху, вспугнутая ногой пешехода, и опять спешит юркнуть в траву и забиться поглубже в какой-нибудь укромный уголок.
Их жизнь начнется только с закатом солнца, недаром и зовут многих из этих бабочек «ночницами», или «совками».
Множество других насекомых тоже суетится и кружится над цветами: тут и пчелы, и осы, и шмели, и мухи, и жуки, и разные мошки; плоские травяные клопы тяжело перелетают с цветка на цветок или же ползают по стеблям растений; кузнечики разных величин скачут в траве взад и вперед, да всех и не перечесть! Чего же они здесь ищут? Как жадно роются многие из них в цветах, осыпаясь с ног до головы их желтой пылью. Эта желтая пыльца – любимое кушанье многих из них. Шмели и пчелы глубоко погружают свои длинные язычки в трубчатые цветочки клевера и других цветов и лакают из них сладкий сок.
Особенно много насекомых посещают зонтичные растения: травяные клопы делают уколы на их стеблях и высасывают из них сладкий сок, бабочки сосут сок из чашечек их цветов при помощи своих длинных трубчатых хоботков, свернутых в спокойном состоянии; мухи тоже сосут этот сладкий сок своими хоботками, а разные мелкие жучки, не такие разборчивые на еду и более жадные, грызут и поедают все без разбора.
Вот один неуклюжий шмель опустился на головку красного клевера и всунул в трубочку цветка свою толстую голову, чтобы высосать из него сладкий сок. Я надавливаю потихоньку на лодочку такого цветка, подобно тому, как давит на него шмель, и мой палец покрывается при этом желтой пыльцой; вслед за этим наружу выступает пестик, похожий на кисточку, и забирает пыльцу с моего пальца; эта пыльца проникнет теперь внутрь пестика – к зародышам семян, отчего зародыши начнут расти и развиваться и превращаться в семена.
Как раз то же самое происходит и в то время, когда тяжелый шмель сядет на цветок и погрузит свою головку в цветочную трубочку. Стало быть, перелетая с цветка на цветок, шмель недаром поедает их сладкий сок – в благодарность за это он опыляет их. Однажды в Англии громадные поля клевера совсем не принесли семян, потому что в тот год полевые мыши уничтожили массу шмелиных гнезд, и цветы клевера остались неопыленными; как видите, неуклюжий шмель – большой друг красного клевера и его желанный гость.
Многие другие цветы также нуждаются в помощи разных других насекомых для своего опыления и стараются приманить их к себе – одни яркой окраской, другие запахом или же сладким соком. Но не все насекомые – желанные гости растений, – еще больше среди них таких, которые прилетят или приползут к ним, даром напьются сладкого сока, зря рассыплют пыльцу и улетят себе, как ни в нем не бывало; много явится и таких, которые перепортят и самые цветы, уничтожат плоды, погрызут стебли, корни и листья, или же положат на стеблях, на цветах, на листьях свои яички и устроят на них домики для своих личинок. Вот на красноватой подушечке, образованной кустиками тимьяна, как будто вышит целый пестрый замысловатый узор – это собралась целая кучка насекомых; кого-кого тут только нет; тут и пчелы, и шмели, и мухи, и бабочки, и разнообразные жучки – всех приманил сюда сильный запах тимьяна. Многие из этих гостей сосут сладкий сок из трубчатых цветочков тимьяна и в благодарность опыляют при этом цветы, но кроме этих гостей, – своих друзей, тимьян кормит еще целую кучу нахлебников и прихлебателей.
Вот видите, например, эту кучку жучков, расположившихся как дома на тимьяне, тимьян кормит их всех, не получая за это ничего взамен. Тут и серенькие долгоносики, и карапузики, маленькая головка которых совсем исчезает почти под выгнутым щитком, а короткие ножки могут втягиваться в углубление тела, покрытого твердым панцирем, – ну ни дать, ни взять как у черепахи.
Если вы попробуете схватить такого карапузика, он упадет на землю и, спрятавши ножки и головку под панцирь, притворится мертвым. Эта уловка часто спасает жизнь хитрому маленькому жучку: ведь многие птицы, которые кормятся насекомыми, не станут есть мертвой добычи.
Здесь и там на цветах нам попадаются на глаза какие-то большие мухи, окрашенные в серовато-коричневый цвет, с черными треугольными пятнышками на крыльях; это мухи из породы ктырей; особенно легко их можно увидеть, проходя вечером краем поля; совсем неожиданно из-под самых ваших ног вдруг поднимется такая муха, пролетит несколько шагов низко над землею и скроется в траве.
Чего же ищет ктырь среди цветов? Не лакомится ли он их соком? Нет, эта муха – хищник; густая трава служит ей только для того, чтобы прятаться в ней и под ее защитой подстерегать свою добычу – других насекомых, нападать на них и, проколов их острым хоботком, высасывать из них сок; этот хоботок у ктыря такой острый, что он может прокалывать им даже твердые покровы божьих коровок и других жучков.
«Я нашел раз самку ктыря, – рассказывает один наблюдатель, – на кустарнике, стоявшем отдельно на краю поля. Она показалась мне мертвою, потому что висела неподвижно на ветке, сжав свои коготки, вытянув ножки, поджав кончик брюшка и сложив крылья на спинке.
Я схватил ее, чтобы убедиться, жива ли она, и тотчас же противная молочная жидкость выступила мелкими каплями из конца ее брюшка, с боков и у основания крыльев, так что я невольно бросил ее в траву. А ей только того и надо было: не успел я опомниться, как ктырь уже скрылся из моих глаз. Таким образом я узнал, как хитро подстерегает ктырь свою добычу и как защищается он от нападения»...
На стеблях и цветах тимьяна пирует и множество гусениц; вот самая крупная из них, вся изрытая пучками волосков и ясно заметными темными и светлыми кольцами, гусеница малинникового шелкопряда.
А вот и другие – бледно-желтые и голубовато-белые гусеницы с черным рисунком, идущим по бокам тела, составленным из черных колец, чередующихся с более крупными черными пятнами. Это гусеницы бабочки зигены. Вот гусеница психеи, спрятавшая свое нежное тельце в мешочек, сотканный из мелких кусочков листьев, мха и былинок. Вот как славно она устроилась! Ее слабое тельце отлично защищено от повреждений этим мягким мешочком; к тому же серенький невзрачный мешочек совсем не похож на что-либо живое: он скорее может быть принят за комочек пыли, за какой-нибудь лоскуток, случайно прилипший к стеблю.
Много здесь и гусениц бабочек ночниц, покрытых пучками волосков разбросанными по телу, и гусениц пядениц, которых можно сейчас же узнать по их движениям, так как ни одна другая гусеница не передвигается подобным образом: крепко прицепившись к стеблю своими шестью грудными ножками, эта гусеница подтягивает затем к груди высокой изогнутой дугой свое тонкое голое брюшко, опираясь при этом на так называемые «ложные» ножки, сидящие на конце брюшка. После этого гусеница пяденицы отрывает от стебля свои передние ножки и, вытянув далеко вперед головку и грудь, ищет для себя новой точки опоры, чтобы снова, прицепившись к ней передними ножками, снова сгибать свое тело дугою и притягивать брюшко с ложными ножками.
Передвижение пяденицы похоже на то движение, какое делает человек, когда он меряет что-нибудь пальцами или пядью, – отчего их так и прозвали.
На ряду с гусеницами пядениц и ночниц на луговых растениях можно увидеть множество других гусениц: гусениц махаона на бедренце и злаках, гусениц авроры и капустницы на луговом сердечнике, коротких зеленоватых, покрытых волосками, гусениц огненного аргуса на щавеле и многих других. В свернутых листьях и трубочках, сделанных из паутины и подвешенных к стеблям растений, живут гусеницы мелких бабочек листоверток и огневок; гусеницы многих молей и других бабочек скрепляют вместе паутинками цветоножки зонтичных растений, соцветия льнянки и другие цветы и живут в этих домиках; другие гусеницы связывают для этого паутиной в один пучок два, или несколько листьев. Так называемые минирующие гусеницы проедают себе ходы в тонкой мякоти листьев щавеля, клевера и гвоздики; вы можете видеть эти ходы на многих листьях: они заметны снаружи в виде белых выпуклых полосок. Другие гусеницы прячутся от дневного света и ведут скрытую жизнь внутри стеблей многих растений.
Многие мелкие жучки устроили также себе жилища в цветочных трубочках и корзинках сложноцветных растений, например, длинные, коротконадкрылые черные и красные стафилины, остроносые слоники и кругловатые скользкие пестрые листоеды, здесь же найдем мы и пузыреножек – маленьких прямокрылых насекомых с узким и плоским тельцем и двумя парами тонких крыльев, усаженных по краям нежными ресничками; они сосут части цветов, отчего цветы покрываются желтыми пятнами. Личинки слоников и других жучков живут в плодах, питаясь их семенами.
Стебли горицвета покрыты сплошь черными травяными тлями; среди них усердно хлопочут муравьи. На заднем конце брюшка у тлей по две коротеньких трубочки, выделяющих сладкий сок. Этот сок просто-напросто полупереваренные испражнения тлей; нам было бы противно попробовать их, но для муравьев это самое лакомое угощение. Проворно ползают они по стеблям, переходят от одной тли к другой, щекочут их своими усиками около трубочек и сосут выделяющийся из них сладкий сок. Недаром тлей так и называют дойными коровами муравьев.
А. посмотрите, какое множество муравьев ползает по стволу вон той молодой липки, растущей на краю поля; должно быть, они нашли на ней тоже какое-нибудь лакомство для себя. Действительно, листья липки блестят точно лаком покрытые; рассмотрите их: они сплошь покрыты сладким липким соком, который выделяет другая порода травяных тлей – зеленая травяная тля. Садовники называют этот сок медвяною росою и очень сердятся на тлей, когда увидят ее на листьях, потому что медвяная роса закупоривает устьица на листьях, через которые дышит растение, от чего оно хиреет и может даже погибнуть.
Своими острыми хоботками травяные тли прокалывают стебли и листья разных растений и высасывают из них соки, отчего растения портятся, и на них образуются различные уродливые наросты.
У тлей нет почтя никаких орудий для защиты, но врагов у них мало, и они страшно быстро размножаются, оттого-то и попадаются они повсюду во множестве. Замечательно то, что все тли, появляющиеся на свет летом, самки и притом такие, которые не кладут яичек, а рождают живых детенышей. Каждая тля через 14 дней может уже сама рождать детенышей, вот и можете себе вообразить, как быстро растет их число.
Все эти тли бескрылые. Но как же, спросите вы меня, поступают тли тогда, когда на каком-нибудь растении их разведется так много, что пищи на всех не станет хватать? А как раз к этому времени среди них появляются крылатые тли, которые и перелетают на другое растение для того, чтобы поселиться на нем и устроить новое большое поселение тлей.
Но вот приближается и осень. Скоро наступят холода и погубят всех тлей – всех до одной, так как тельце их слабо и ничем не защищено от холода. Но к этому времени среди них появляются самцы и такие самки, которые, вместо того, чтобы рождать живых детенышей, могут откладывать яички. Они и откладывают их в разных укромных уголках, защищенных от холода, и потом умирают, а на следующую весну из этих яичек выйдут новые тли, – снова выйдут самки, рождающие живых детенышей.
Многие другие насекомые прокалывают, подобно тлям, стебли, листья и другие части растений – одни, как и тли, – для того, чтобы сосать из них сок, другие же для того, чтобы положить в сделанное отверстие свои яички.
Как и на нашем теле, если в него попадет заноза или осколок стекла, образуется опухоль, точно так же и на растении в том месте, где положено в него яичко образуется вздутие и принимает различные формы. Эти вздутия на различных частях растений называются галлами; все они жилища личинок разных ос, комариков, паучков и других насекомых.
Эти галлы необыкновенно разнообразны; в настоящее время известно более 1000 различных галлов и насекомых, их производящих.
Маленькие красноватые бугорки, в виде рожков, покрывающие лист липы, называются вздутыми галлами и вызываются маленькими паучками клещиками; вздутия в виде горба на ветке шиповника называются сердцевидным галлом, и вызываются одной породой ос; другой вид осы вызывает на листьях шиповника косматые вздутия, которые называются бедегуаром; наконец, укороченные и скрученные вместе наподобие цветка розы листья ивы называются ивовой розой и вызываются одним комариком.
Вздутые, сердцевидные галлы и бедегуары называются простыми галлами, потому что в них уродуется и неправильно развивается только один орган – в данных примерах – лист; ивовая же роза называется сложным галлом, так как в образовании ее участвует целый побег.
Если бы мы разрезали один из этих галлов, то внутри его мы увидели бы несколько пустот – несколько комнаток, в которых лежат яички, а потом живут личинки.
Одни галлы вы наверное и сами знаете очень хорошо: это те чернильные орешки, похожие на краснобокие яблочки, которые часто можно видеть на дубовых листьях.
Если вы станете хорошенько присматриваться к растениям, которые вас окружают, вы найдете на них множество разнообразных галлов и простых, и сложных. Некоторые галлы бывают до того похожи на плоды, что даже цвет их постепенно изменяется, как изменяется он у плодов по мере их созревания. Но определить, какие именно насекомые произвели тот или другой галл, – очень трудно. Казалось бы на что проще: отломить веточку с интересующим вас галлом, унести ее с собою и проследить, какое насекомое из него выйдет, но дело-то в том, что как только отделенный от растения галл засохнет, умрет и личинка, живущая в нем, – так уж тесна связь между нею и галлом; если же умирает от чего-нибудь личинка, живущая в галле, то и галл засохнет.
