Четвероногие слуги
Автор: В. Лункевич, 1912 г.
I. Родословная собаки
II. Одичалые и бездомные собаки
III. Собаки-труженики
IV. Охотничьи собаки
V. Доги
VІ. «Знаменитые» собаки
VII. Комнатные собаки
VIII. Еще об уме собак
I. Родословная собаки
Труден жизненный путь человека... Нужда, голод, холод, непосильная работа и борьба с природой-мачехой отнимают много сил и жизни у людей. Но люди не унывают: с верой смотрят они вперед, в надежде на лучшую долю, трудятся, не покладая рук своих, учатся, стараются общими силами подчинить себе суровую природу. И что ж? Старания их не бесплодны. Машины, железные дороги, телеграфы, заводы, фабрики – разве все это создано не разумом человека? Разве не человек приручил различных животных и заставил их служить себе верою и правдой? Говорят, будто «любвеобильная» природа дала ему в помощники собаку, лошадь, слона, быка, верблюда и овцу; но – нет: он сам подчинил себе всех этих животных, он укротил их, он превратил их из врагов в друзей. Правда, никто не скажет вам, когда это произошло. В сказаниях о самых далеких от нас временах уже встречаются рассказы о домашних животных. В ту пору, когда люди сами мало в чем отличались от зверей, когда все они жили так же, как и многие нынешние дикари, – в ту далекую глухую пору у них уже водились некоторые домашние животные. И все-таки несомненно, что человек самолично, долгим, упорным трудом приручил к себе некоторых диких животных. Это – дело его рук, это – его первая, великая победа над природой. Уж на что страшны лев и тигр, а между тем хорошо известно, что человеку иногда удается приручить даже этих диких зверей. Есть смельчаки, которые ведут себя со львами и тиграми так, точно это не грозные хищники, а домашние кошки или комнатные собачки. Можно ли после этого удивляться тому, что человек приручил дикую лошадь, дикого осла, дикого барана, или дикую свинью? Они-то и стали его четвероногими слугами.
Среди этих слуг на видном месте следует поставить собаку.
Одним из древнейших народов считаются египтяне. На старинных египетских памятниках, которые были выстроены четыре и даже пять тысяч лет тому назад, изображены разные породы собак. Значит уже в то время собаки были домашними животными. Говоря иначе, надо думать, что они были приручены человеком за много веков раньше. Тут всякий в праве спросить: от каких диких животных они произошли?
По виду, по устройству своего тела, а отчасти и по нраву, собака очень схожа с волком. Иногда это сходство так велико, что их нетрудно издали смешать. Один опытный ученый говорит, что волки, живущие в Северной Америке, так сильно похожи на домашних собак тамошних индейцев, что он несколько раз ошибался, принимая стаю волков за собак. Так же сильно смахивают на волков и собаки тех народов, которые живут на дальнем севере, в царстве вечных снегов и нескончаемой стужи. Близкое родство между собакою и волком сказывается еще в том, что эти животные (волк и собака) иногда скрещиваются (вступают в брак) и дают потомство (рождают детенышей). Известно, например, что индейцы Северной Америки скрещивают своих собак с волками, чтобы получить таким образом более злых и сильных щенков. Словом, самым близким родичем нашей собаки среди диких животных нужно считать волка. Можно, значит, предположить, что домашние собаки произошли от волков. В старину, много веков тому назад, люди стали приручать волков, и из них (т. е. из прирученных волков), в конце концов, образовались различные породы собак. Однако, у собаки, помимо волка, есть и другой довольно близкий дикий родич. Это – шакал, хищное животное, гораздо меньше волка по росту и похожее отчасти на лисицу. Весьма возможно, что некоторые породы собак произошли не от волков, а от шакалов. Великий английский ученый Дарвин говорит, что «крупные породы собак могли произойти от волков, а более мелкие и тонкие – от шакалов»; и мы должны верить Дарвину, ибо он – лучший знаток в этом деле...
II. Одичалые и бездомные собаки
В Австралии – в лесах, среди гор и в степях – водятся целые стаи одичалых собак, по имени динго. Это – не дикие собаки, а именно одичалые. Надо полагать, что когда-то их предки жили в обществе людей и приносили им посильную пользу. Теперь же динго – самые злостные враги австралийцев. Они людей страшатся, прячутся от них в самых глухих уголках Австралии; и люди, в свою очередь, ненавидят динго и всеми силами преследуют их, так как эти собаки ведут себя не лучше волков: нападают на стада мелкого рогатого скота, забираются в овчарни, загрызают множество овец и телят. Один из богатых австралийских помещиков рассказывает, что динго утащили у него из стада за три месяца около 1200 овец. Понятно, значит, почему не только скотоводы, но и их верные сторожа, собаки, ненавидят всею душою динго и изводят их, кто чем может. Волчья натура собаки лучше всего видна на динго: они злы, лукавы и коварны; они всем обликом своим и всем складом своей разбойничьей натуры походят на волков...
Хорошие породы собак всегда находят себе хозяев; зато обыкновенные дворняжки по большей части остаются без призора и вынуждены либо околевать с голоду, либо собственными средствами искать себе пропитание. Не имея ни крова, ни хозяев, эти бездомные горемыки слоняются часто целыми сворами по улицам сел и городов, или же устраиваются на жительство за городом, в поле, и за околицей деревень. Особенно много таких бездомных, бродячих собак в городах Египта и Турции. Горька участь этих невольных бродяг. Они питаются главным образом падалью. Дохлая лошадь или осел, выброшенные хозяином в поле, – для них целая находка. С радостным визгом собираются они подле такой добычи и начинают потрошить ее, вступая нередко в драку из-за лакомого кусочка. Когда же вне города им нечем поживиться, тогда они пробираются в город. Все, бывавшие в Стамбуле, говорят, что на улицах и площадях этого города можно встретить целые своры бродячих собак, которые то валяются среди улиц, то теснятся вдоль стен домов в ожидании какой-нибудь подачки. Кто даст им пинка, а кто разжалобится и кинет обглоданную кость, кусок мяса или хлеба. Так влачат свои дни эти нищие собачьей породы, не зная ни ласки, ни заботы о себе, и завидуя своим собратьям по крови, которых судьба наделила хозяевами. Бродячая жизнь делает их угрюмыми, злыми и завистливыми. Они дичают, выглядят неприветливыми и суровыми. Но в душе этих скитальцев, видимо, теплится чувство привязанности к человеку. Стоит только человеку оказать внимание бродячей собаке, накормить ее или приласкать, и она уж привязывается к нему, становится его преданным и верным другом. Вот рассказ, который показывает, верно ли то, что я говорю, или нет.
На одной из улиц Константинополя жил приказчик, который несколько недель подряд прикармливал бродящую собаку. Случилось так, что приказчик этот должен был уехать из города. Встретивши своего благодетеля в ту минуту, когда тот направлялся к пристани, собака пошла вслед за ним и ни за что не хотела отставать от него; приказчик несколько раз прогонял ее; но собака вновь возвращалась. Когда же он сел на пароход, и пароход отчалил от берега, то горемычный бродяга кинулся со всех ног в море и поплыл вслед за пароходом. Капитан парохода увидел это, сжалился над бедным животным и послал ему навстречу лодку. Матросы взяли собаку в лодку и вернулись к пароходу. Как только ее спустили на палубу, она, как сумасшедшая, бросилась к своему кормильцу, стала увиваться возле его ног, лизала ему руки и громким лаем выражала свою радость. Приказчик так был тронут преданностью благодарного животного, что решил оставить собаку при себе...
III. Собаки-труженики
Динго (одичалые собаки Австралии) вредны; бродячие собаки бесполезны; зато другие породы оказывают человеку много самых разнообразных услуг.
Я говорил уже о тех собаках, что живут в холодных странах земного шара. Без них жизнь северных народцев (эскимосов, самоедов, лапландцев, камчадалов и др.) была бы невыносима. Эти собаки сторожат стада оленей, таскают клади, возят сани, помогают охотникам выслеживать и ловить добычу. Они неказисты с виду, сварливы, вороваты, но в то же время выносливы, неутомимы и преданы своим хозяевам, как рабы. В тех странах, где живут самоеды, эскимосы и лапландцы, дорог проезжих нет. Кругом – безграничные снежные поля или полузамерзшие болота. Ездить на лошадях, а тем паче идти пешком по таким местам положительно нет сил; одно спасение – собаки: их запрягают в сани парами или гуськом и отпускают на Божью волю; собаки сами уж знают, как и куда тащить сани. Морозы и вьюга им точно нипочем; стрелою мчатся они вперед то по гладкой снежной равнине, то в гору, то под гору, то сквозь частый, опушенный снегом, кустарник или ельник, и никогда почти не сбиваются на пути; и седоки, и поклажа доставляются к ближайшему посёлку – не всегда, впрочем, благополучно: иногда собаки, порядком-таки измученные тяжелым трудом и долгой голодовкой, пускаются вскачь по такой ужасной дороге, что сани разбиваются, поклажа вываливается, седоки получают чувствительные ушибы, а сами они разрывают упряжь и разбегаются. Путешествие, как видите, не очень удобное и не безопасное: того и гляди, что останешься без руки или без ноги. Но ничего не поделаешь! Спасибо, что хоть так можно перебираться с места на место. Не будь собак, совсем пришлось бы круто...
Северные собаки – истинные труженики. Да и вообще все дворовые собаки таковы. Одни из них живут при домах – то на цепи, то на свободе – и бдительно стерегут добро своих хозяев; другие приставлены к стадам крупного и мелкого рогатого скота в качестве защитников и сторожей. Овчарка – лучший друг пастуха; без нее пастух – что без рук. Она ни на минуту не покидает стада, зорко следит за ним, чутко прислушивается ко всякому подозрительному шороху, а, в случае беды, мужественно бросается в бой с врагом и геройски защищает вверенное ей стадо. Мало этого: она помогает пастуху следить за порядком в стаде – собирает овец в кучу, подгоняет отстающих, разыскивает отбившихся от стада животных, указывает иногда им путь, следит зорко за тем, чтобы овцы или коровы не заходили на пашни и не топтали жито. Словом, овчарка – незаменимый помощник для пастуха: с нею вдвоем ведет он свое дело гораздо лучше, чем с несколькими подпасками, но без собаки.
Разумная тварь овчарка! Она иной раз так толково понимает свои обязанности, что исполняет их даже тогда, когда пастуха нет при стаде. Два случая из жизни овчарок покажут это вам наглядно.
Один помещик зашел как-то в хлев посмотреть поросят. Выйдя из хлева, он забыл притворить дверь, и поросята выбежали в сад. Сидевшая у хлева собака заволновалась, кинулась к хозяину и стала всячески ему объяснять (по своему, конечно), что случилась беда, которую надобно исправить. Помещик вместе с пастухом погнался за поросятами, поймал одного из них и потащил в хлев. Собака тогда мигом сообразила, что ей делать. Она помчалась в сад, настигла одного из поросят, схватила его за ухо и поволокла силком на место жительства. Поросенок визжал, как резанный; но это нисколько не смутило собаку. Дотащив его до хлева и сдавши на руки пастуху, она вновь умчалась в сад, схватила другого поросенка за ухо и таким же манером дотащила его до хлева. Не прошло и часа времени, как все поросята были изловлены собакой и водворены в своем дворце...
Другой случай, на мой взгляд, еще более замечателен. Дело происходило так.
У одного помещика на лугу ночевал скот. Раз как-то ночью помещик пошел проведать его. С ним была овчарка. Оказалось, что забор, который отделял луг нашего помещика от соседнего, сломался, так что стадо соседа перемешалось с его собственным стадом. Однако, овчарка довольно быстро разогнала чужое стадо, а помещик кое-как зачинил забор. На следующую ночь помещик вновь пошел смотреть скот; хотел было он взять с собою и овчарку, но, сколько ни кликал ее, собака не явилась. Потом выяснилось, куда она запропастилась. Лишь только настала ночь, собака по личному почину направилась к пастбищу и увидала, что забор опять переломан, и оба стада перемешались. Недолго думая, она принялась собирать на хозяйское пастбище свой скот и отгонять «чужаков». Покончивши с этой работой, овчарка расположилась на границе двух пастбищ, на повалившемся заборе, и сердито рычала всякий раз, как кто-нибудь из стада пытался вновь перейти границу. На этом-то посту и застал ее хозяин...
IV. Охотничьи собаки
Это умные и сметливые создания. Они очень дружат с человеком, сильно привязываются к нему, ведут себя, как примерные, добрые и благородные друзья. Их дружба – надежная дружба.
Различные породы охотничьих собак наделены неодинаковым нравом и повадками. Человек их воспитал различно и приноровил к своим нуждам. Одному понадобилась такая собака, которая умеет выслеживать пернатую дичь; другой, наоборот, заботился только о том, чтобы собака его умела быстро настигать оленя, лань или зайцев; а третий постарался развить в своих собаках мощь и такую бешеную отвагу, чтобы они не страшились вступать в бой с кабанами, волками, медведями и даже тиграми и львами. Как человек добился этого, что делал он, – об этом потолкуем как-нибудь в другой раз обстоятельнее. Теперь же присмотримся ближе к некоторым породам охотничьих собак. Возьмем для первого раза борзых.
Эту породу легко заметить среди других собак. Борзая довольно стройно сложена. Высокая, поджарая, с длинными тонкими ногами, она чрезвычайно легка на бегу, вынослива и неутомима. С нею можно отлично охотиться на зайцев, диких коз и оленей. Для такой охоты борзых главным образом и держат. В наших краях они не в ходу; но у арабов, которые живут в пустынных равнинах и степях Африки, борзая собака в большом почете. И не мудрено: она дает арабу пропитание – ловит для него антилоп (диких коз). Араб оберегает эту собаку пуще глаза своего, кормит ее отборной пищей, балует, елико возможно, ласкает при всяком удобном случае. Она живет в шатре, спит на ковре или же на одной постели со своим господином, ест из чистой посуды, ходит с хозяином в гости, где ее принимают с большим почетом и угощают лакомой пищей; во время холода ее прикрывают попоной, а на ночь укутывают в теплое одеяло. Ее смерть считается большим горем для всей семьи: «женщины и дети плачут, точно потеряли родственника». Неудивительно, значит, что у арабов могла сложиться такая поговорка: «хороший сокол, быстрая собака и благородный конь более ценны, чем двадцать жен». Арабы, действительно, заботятся о борзых несравненно больше, чем о своих женах!..
Насколько борзые пригодны для травли крупных четвероногих животных, настолько же не заменимы легавые собаки для охоты за пернатою дичью. Какое у них тонкое чутье! Как быстро они нападают на след дичи, как умело делают стойку! Разумеется, породистая легавая должна попасть в хорошие руки, чтоб из нее вышел настоящий толк; иначе она избалуется, станет дурить на охоте, будет без толку поднимать дичь и в конец испортится. Но в опытных руках это не собака, а золото! Да и вообще надо помнить, что собака, от природы умная, набирается ума-разума у человека. Каков учитель, – таков и ученик! У глупого хозяина самая умная собака часто глупеет. Иной раз по собаке можно судить о сметке ее господина; и не только о сметке, но и о характере: у охотника горячего и собака отличается непомерным пылом; у человека спокойного, рассудительного собака также ведет себя на охоте расчетливо и сдержанно.
Привыкши к хорошему охотнику, умная легавая собака отказывается вести охоту с каким-нибудь бестолковым новичком. «Я знал собаку, по имени Баско, – рассказывает один очевидец; – она была так умна и понятлива, как только возможно быть понятливой собаке. Хозяин ее, лесничий, стрелял очень метко. Однажды к нему пришел сын его приятеля, молодой адвокат, который, конечно, владел лучше пером, чем ружьем, и просил позволения поохотиться с его собакой. Лесничий позволил ему, но прибавил: «идите, но стреляйте хорошенько, иначе Баско очень рассердится». Началась охота; немного времени спустя, Баско выследил целый выводок тетеревов и остановился перед ним, как вкопанный. Собака получила приказание поднять дичь. Тетерева взлетели, раздались выстрелы, но ни одна птица не упала. Баско очень удивленно оглянулся и довольно ясно выказал, что расположение духа его испорчено; однако продолжал искать, выследил еще выводок, и опять случилось то же, что и в первый раз; тогда собака подошла к охотнику, с презрением на него взглянула и бросилась бежать домой. Этому охотнику с тех пор никогда не удавалось заманить ее в лес, несмотря на то, что она страстно любила охоту»...
Из остальных охотничьих собак особенно любопытны еще гончие, вернее – лисогоны. В глазах завзятых охотников – это прекраснейшая порода собак: они и бегают не хуже борзых, и мужественны, и отличаются большою понятливостью; к тому же они отлично сложены, коренасты, сильны и выглядят красивыми. Самая любимая масть охотников, это – белые с темно-бурыми пятнами. Не даром называют их лисогонами; охоту за лисицами они ведут мастерски, и редкая из «кумушек» сумеет улизнуть от их отчаянной погони. Как только доезжачий их пустит на свободу, гончие начинают обыскивать кусты, стрелою мчатся сквозь чащу, вынюхивая зверя. Напавши на след, они поднимают лай и, несколько минут спустя, уж гонят лисицу. Охотники верхами летят стремглав за ними, скачут через кусты, канавы и рвы, подбадривают гиканьем передовых гонцов, прикрикивают на отстающих, и, наконец, вся эта бешеная, дикая травля завершается тем, что разъяренные псы хватают несчастную лису за бока и душат ее. Закоренелым охотникам такая охота очень нравится, и потому они не жалеют ни денег, ни времени для содержания славной своры гончих. Особенно примерно ухаживают за этими собаками некоторые богатые помещики в Англии. Для них (т. е. для собак) строятся высокие, просторные и чистые помещения, при которых имеются большие дворы, обсаженные деревьями, кухни, где варится обед или завтрак для собак, водопои с чистой, проточной водой; одним словом, все нужное для того, чтобы собаки чувствовали себя вполне счастливыми. Можно наверное сказать, что не мало есть людей, которые живут гораздо хуже этих собак. Не знаю, как теперь, но в былые времена наши богатые помещики очень любили охоту с гончими и потому тратили на их содержание огромные деньги.
V. Доги
Совсем особенную породу собак составляют доги; между ними первым делом следует отметить бульдогов. По виду и по нраву они значительно разнятся от всех остальных пород.
Бульдог отличается средним ростом; туловище у него толстое, коренастое; морда короткая, словно обрубленная спереди, с широким, плоским носом и обвислыми щеками; глаза широко расставлены, умные, но злые; шея короткая, лапы толстые, зубы крупные и острые. Во всей осанке и в походке бульдога чувствуются сила и отвага. В прежние времена бульдогов пускали в дело во время охоты на медведей, волков, кабанов и других опасных зверей. Несмотря на свой свирепый нрав, эти собаки часто привязываются к своим хозяевам, отлично сторожат хозяйское добро и, в случае надобности, защищают храбро своего господина от нападения разбойников. Бывали случаи, когда бульдог спасал хозяина от верной смерти и дрался с разбойниками, «не щадя живота своего».
Многие почему-то думают, будто бульдоги непонятливы; но это не совсем верно: можно привести немало рассказов, из которых видно, что бульдоги порою выказывают большую сметливость. Один из них, например, отлично понимал приказания своего хозяина. Тот крикнет, бывало: «Фингал, извозчика!» и бульдог кидается со всех ног на биржу, вскакивает на фаэтон, теребит кучера за полы и лает до тех пор, пока он не тронется с места. Если же извозчик не знал, куда ему ехать, то бульдог соскакивал с фаэтона и бежал вперед, указывая таким образом кучеру дорогу. Другой бульдог однажды спас многих людей от серьезной опасности. Случилось так, что один из сторожей зверинца забыл запереть клетку, в которой сидел громадный волк. Волк выскочил из клетки. Бывшая в зверинце публика оцепенела от страха, увидев волка на свободе. К счастью, по близости находился бульдог. Заметивши волка, он точно сообразил, что этому зверю совсем не место среди людей и, недолго думая, по собственному почину, наскочил на волка, повалил его на землю и вцепился зубами в шею. Завязалась борьба; но волк был побежден: бульдог его загрыз до смерти, хотя и сам получил несколько серьезных ран, от которых вскоре оправился.
Бульдоги в большом количестве разводятся в Англии. В других странах встречаются иные доги: из них особенной славой пользуются датские и немецкие доги. Это очень большие, красивые, умные и дорогие собаки. Чтоб ознакомить вас с ними поближе, расскажу историю одного известного, можно сказать, «знаменитого» дога.
Его звали «Том», по нашему – Фома. Пятимесячным щенком попал он в дом одного директора школы. К третьему году жизни Том выглядел громадным псом – высоким, статным и чрезвычайно красивым. Весу в нем было около четырех пудов. Нрава он был веселого: любил потешать хозяев различными штуками, умом и находчивостью. Сила в нем была большая. Он много помогал по хозяйству: таскал в зубах корзину с провизией, ходил на погреб за углем и картофелем, возил на речку тачку с бельем, катал на своей спине детишек и т. п.
Все, что делалось в доме директора школы, Тома очень занимало. Заболеет ли кто, Том непременно дежурит у постели больного, ласкается к нему, точно хочет помочь ему в беде и облегчить страдания больного; приедет ли кто-нибудь к директору в гости, – Том летит сейчас же в школу, хватает в зубы шапку и палку своего господина, входит к нему в класс и начинает по своему – лаем и прыжками – объяснять директору, чтобы тот шел скорее домой; принесут ли с почты письмо или посылку, Том снова первый спешит узнать, в чем дело: схватит у почтальона письмо или посылку, бежит к хозяину в комнату, ждет с нетерпением, пока раскроют посылку, а там подцепит что-нибудь из нее и начнет показывать захваченный предмет всем домочадцам.
Сообразительность этого пса не раз удивляла даже самого директора, который давно уже привык ко всем проделкам своего Тома. Однажды, например, когда Том захворал, ему позволили поспать на диване. Мягкая постель, видимо, пришлась собаке по вкусу, так что она пыталась, располагаться на диване даже тогда, когда совсем оправилась от болезни. Заставши как-то ее на диване, хозяин воскликнул: «Послушай, Том, да разве ты болен?» И Том вытянулся во весь рост, закрыл глаза, застонал, точно он и в самом деле был болен. Когда же его наказали за притворство, то он стал хитрить иначе: как только кто-нибудь заставал его невзначай на диване, он мигом соскакивал на пол, ложился, начинал потягиваться и зевать, как будто он вовсе и не думал делать чего-нибудь недозволенного. Впрочем, Том в общем был послушен и редко когда шел наперекор требованиям своего хозяина. Это лучше всего видно из следующего случая. Однажды он залез в комнату с грязными ногами и испачкал весь пол. Хозяин его за это отколотил и выгнал вон из комнаты, а потом позвал в переднюю и показал, как нужно вытирать ноги о кошму (кусок толстого войлока), которая лежала для этого у дверей. Наука пошла впрок. С тех пор Том всякий раз вытирал о кошму ноги прежде, чем идти в комнаты. Когда же кошмы почему-либо не было на месте, он стоял перед дверью и громко лаял до тех пор, пока кто-нибудь не вытирал ему насухо ноги.
Самого важного я однако еще не рассказал. Дело в том, что Тома часто посылали одного на железнодорожную станцию встречать кого-либо из знакомых. Стоило только хозяину крикнуть: «Беги, Том, посмотри!» – и умный пес уж несся на всех парах к станции. Дождавшись прихода поезда, он бросался в толпу приезжих, находил, кого следует, ласково приветствовал гостя, брал в зубы часть его багажа и, довольный тем, что исполнил поручение, шел вместе с гостем домой...
Долго было бы перечислять все подвиги славного, благородного Тома. Скажу еще вот что. Том ужасно не любил ссор, драк и ругани. Когда ему приходилось наталкиваться среди улицы на каких-нибудь драчунов, он сейчас же подходил к ним, сердито рычал, скалил зубы и таким образом заставлял их прекращать драку. Он, между прочим, был большим защитником лошадей. Если извозчик при нем колотил свою лошадь, то Том подскакивал с грозным видом к извозчику и всячески старался показать ему, что этого не следует делать. Если же извозчик не унимался, то Том без церемонии бросался на обидчика и вступал сам в драку...
Тома сейчас уж нет в живых. На седьмом году жизни он страшно изменился: сделался какой-то сонливый, вялый, болезненный. Хозяин Тома боялся, как бы собака его не взбесилась, и усыпил ее.
VІ. «Знаменитые» собаки
Не все доги так сердобольны, как Том. До наших дней дошла история одной ужасной собаки из породы бульдогов, которая причинила людям много зла. Собаку эту звали «Бесерильо». Но не по своей воле был жесток Бесерильо: таким его приучили быть сами же люди.
Бесерильо жил на свете давно, около четырех сот лет тому назад. В ту пору испанцы вели в Америке борьбу с индейцами. Бесерильо жил в стане испанских воинов. Он был силен, свиреп и неустрашим. Испанцы научили его сражаться с индейцами. В пылу битвы он бросался в толпу индейцев, хватал кого-нибудь из них за руку или за ногу и тащил в плен к испанцам. Не дай Бог, если кто из пленных пытался защищаться: Бесерильо тогда приходил в страшную ярость и загрызал несчастного до смерти. Вместе с Бесерильо в рядах испанцев орудовали другие, такие же свирепые, как он, бульдоги. Как много бед причинили эти собаки индейцам! Как много краснокожих истерзали они! И все по наущению жестокосердых завоевателей-испанцев. Но всех опаснее индейцами считался Бесерильо. Для них он был исчадием ада, посланником злого духа... Да, печальную славу оставил о себе Бесерильо! Но вот другая знаменитая собака, по имени «Барри», которую все знавшие ее, вспоминают с любовью и уважением.
В Альпийских горах, на большой высоте, есть монастырь св. Бернарда. Этот монастырь стоит на горном проходе, который ведет из Швейцарии в Италию. Здесь восемь с лишком месяцев тянется зима, и снег падает тяжелыми хлопьями нередко даже летом. Путешествие через Сент-Бернардский проход очень опасно. Густые туманы, сильные вьюги, снежные обвалы и суровые морозы приносят путникам зачастую огромные страдания и гибель. Монастырь служит для путешественников единственным прибежищем, где они могут найти спасение от верной смерти. Послушники этого монастыря каждый день обходят все опасные места горного прохода с тем, чтобы помочь заблудившимся, застигнутым в пути метелью, и привести их в монастырь. На розыски вместе с людьми отправляются и громадные сенбернарские собаки. Их называют так по имени монастыря, где с давних пор разводят эту замечательную породу собак-великанов. Скольких людей спасли от смерти эти славные, благородные собаки! Лишь только стихнет метель, собаки пускаются в путь. Целыми часами бродят они по ущельям и горным тропинкам, приглядываясь к следам от человеческих ног и раскапывая лапами всякую подозрительную кучу снега. Но вот одна из них наткнулась на окоченелого, засыпанного снегом, человека. Мигом разгребает она снег и ждет сначала – не потянется ли несчастный к корзиночке, что висит у нее на шее: тут есть и съестные припасы, и крепкое вино для подкрепления сил. Однако бедняга не шевелится. Понявши, что медлить дольше нельзя, собака спешит к монастырю и ведет на помощь монахов...
Так вот к какой породе собак принадлежал Барри. Он спас от гибели не один десяток людей и потому вполне достоин тех горячих похвал, которые расточает ему ученый, по имени Шейтлин. «Да, Барри! – говорит этот ученый, – ты была лучшей из собак, лучшим из всех животных. Ты была человеколюбивой собакой и имела сострадание к несчастным. Ты спасла жизнь более чем 40 человекам. С корзинкой, где были хлеб и склянка с вином, ты ежедневно выходила из монастыря в метель и оттепель, чтобы искать занесенных снегом и засыпанных лавинами, если возможно, откапывала их, а то бежала в монастырь звать на помощь монахов, которые, по твоим указаниям, отрывали несчастного лопатами. Ты не рыла могил для мертвых, а, напротив, полумертвых вырывала из могил. Ты умела, как человек, молча выражать свое участие: иначе маленький мальчик, вырытый тобою, не смел бы забраться тебе на спину и дать снести себя в гостеприимный монастырь. Прибежавши к воротам, ты позвонила в колокол, чтобы скорей передать доброй братии полузамерзшего ребенка. И лишь только освободили тебя от драгоценной ноши, ты, не теряя ни минуты, снова побежала на новые поиски. Каждое удачное спасение радовало тебя, и ты делалась веселее и добрее. Ты не ждала приказаний, а сама помнила всегда свои обязанности, как добросовестный человек. Ты работала, не требуя награды, целых двенадцать лет. Мне выпала честь с тобою лично познакомиться на Ст.-Бернарде. Ты играла с другими собаками, и когда я хотел тебя поласкать, ты на меня заворчала, так как не знала меня. Я же знал тебя уже давно, и слава твоя проникла за пределы твоего отечества. Если б меня застигла метель, ты бы спасла меня, а не стала бы ворчать. Теперь ты умерла, и чучело твое стоит в Бернском музее. Когда ты стала стара и слаба и не могла более служить людям, то город Берн на общественный счет кормил тебя до самой смерти, что, конечно, было совершенно справедливо. Я бы советовал всякому, кто посетит Бернский музей, низко поклониться этому чучелу и купить твое изображение с мальчиком на спине, когда ты стоишь у ворот монастыря и звонишь в колокол. Изображение это следует повесить в детской или в школе, и говорить детям и ученикам: делайте то, что делала эта человеколюбивая собака!..»
На сенбернарскую собаку очень походят собаки другой породы, по имени водолазы. Такое название они получили потому, что отлично плавают и чувствуют себя в воде, как дома. Вообще следует заметить, что почти все породы собак умеют плавать; даже обыкновенные дворовые собаки, в случае надобности, бросаются в воду, легко переплывают не только тихие, но и довольно бурные реки. Мне вспоминается, например, такой случай. Как-то нам пришлось переправляться на плоте через реку Куру. Эта река, как и все кавказские реки, течет довольно быстро. С нами был черный дворовый пес, умный и ласковый «Басар». Когда мы садились на плот, Басар, несмотря на все наши увещевания, ни за что не хотел взойти на него.
Но как только плот отчалил от берега, Басар кинулся в воду; сейчас же течением его снесло несколько вниз. Место он выбрал не совсем удачное: река бешено мчалась вперед, бурлила и пенилась. Было мгновение, когда мы думали, что наш славный пес погибнет. Однако Басар не унывал и изо всех сил работал лапами. Над поверхностью воды виднелась только его умная и несколько озабоченная морда. Видно было, что не легко дается ему эта опасная переправа. Когда же мы причалили к другому берегу и сошли с плота, то через несколько минут и Басар был уже с нами: природная привычка собак к плаванью выручила его в трудную минуту. Зато на обратном пути он не пожелал вновь испробовать свои силы, и сообразил, что будет выгоднее перебраться вместе с нами на плоту... Но, повторяю: лучшими пловцами среди собак должны считаться водолазы.
По большей части они бывают черной масти. Высокий рост, стройные мускулистые ноги, большая голова с выразительной мордой, длинный мохнатый хвост, мягкая, густая и волнистая шерсть, благородная осанка, – все это делает водолазов настоящими красавцами в кругу собак. Прибавьте к этому большую понятливость их, хорошую память, сердечную привязанность к человеку, и вы поймете, почему породистые водолазы так дорого ценятся. Их заставляют в хозяйстве исполнять тяжелые работы: они таскают на своей спине дрова, мешки с мукою и зерном и иные клади, они возят тележки и небольшие сани. Но не в этом их главная заслуга перед людьми. Водолазы не раз спасали тонувших людей. Малые ребята могут свободно, без всякого присмотра, играть на берегу глубокой реки, озера или моря, если только подле них находится водолаз; он лучше всякой няньки присмотрит за малышами, он не допустит, чтобы кто-нибудь из них утонул: сейчас же бросится в воду, осторожно схватить утопающего и вытащит его на берег. Жители г. Варшавы должны отлично помнить того знаменитого водолаза, который кинулся с моста в реку Вислу, чтобы спасти утопающую девочку. И таких случаев в жизни водолазов было много...
Бесерильо, Том, Барри и Варшавский водолаз, о котором я только что говорил, все они – собаки крупных пород. Однако самыми большими собаками следует считать Тибетских догов.
VII. Комнатные собаки
Не всем породам собак одинаково везет в жизни: одни из них – бездомные бродяги, живут в нужде и в нищете, побираются милостыней, переносят незаслуженно побои и пинки; другие всю жизнь свою остаются на положении чернорабочих-тружеников, не досыпают, не доедают, несут тяжелый труд, бескорыстно служат своим хозяевам до смерти, – и в общем не Бог весть как весело живут, что называется, с грехом пополам, либо через пень-колоду; третьи – счастливее: правда, и у них работы не мало, но зато она хорошо оплачивается: хозяева их любят, сытно кормят, берегут, иногда ласкают, хотя не прочь иной раз и пожурить их за неисправность, похлестать кнутом за непослушание, самоуправство или вольнодумство... Но всех вольготнее живут «комнатные собачки»: уж подлинно – не сеют, не жнут, а в достатке живут. Кудрявая болонка, мохнатый пинчер, уродливый, придурковатый мопсик – все они счастливчики: в сорочках родились! Вся жизнь их – сплошное безделье, баловство и нега. Спать на мягких подушках, есть отборную пищу, лакомиться то сахарком, то конфеткой, то сладким печеньем, тяфкать без толку на ветер, ластиться ко всякому, кто подвернется, тешить и забавлять своих таких же, как сами, бездельниц-хозяюшек – вот в чем проходит жизнь всех комнатных собачек, за редким исключением. А потому – мимо! У нас на очереди еще таксы и пуделя, которые хотя и живут почти всегда в барских хоромах, но все же заслуживают внимания за свою большую сметливость.
Таксы – небольшие собаки низенького роста с длинным телом на коротеньких, искривленных ногах. Природа наделила их отличным чутьем, так что с ними можно охотиться на зайцев, лисиц, барсуков и т. п. Словом, эти собаки не бесполезны для человека. К тому же они очень умны. Примеров, доказывающих их большую понятливость, имеется много.
Одну таксу научили звонком вызывать горничную. Раз горничная была в комнате, когда хозяин приказал собаке взять в зубы колокольчик и позвонить. Такса отказалась исполнить это приказание, Ей, очевидно, показалось странным и неразумным требование хозяина: если горничная здесь, то к чему звать ее?! Тогда служанка вышла из комнаты, а хозяин вновь приказал собаке позвонить. Такса немедленно исполнила приказание и позвонила: горничной нет в комнате; значит, можно позвать ее!
Другая такса оказалась столь же понятливой. Вернувшись как-то домой, она нашла все двери запертыми и никак не могла пробраться в комнату. Напрасно она лаяла и визжала у дверей – никто ее не слышал. Наконец пришел гость и постучался в дверь молотком; дверь отворили: он вошел, с ним вместе вошла и такса. Час-другой спустя, она вновь выбежала, и когда вернулась, то дверь опять оказалась запертою. Но тут уже собака нашлась, как помочь горю. Она стала подпрыгивать к дверному молотку и стучать до тех пор, пока ей не отперли дверь. И с той поры она пользовалась молотком всякий раз, как хотела, чтобы ее впустили со двора в комнату.
Вот вам еще пример. У английского ученого Роменса была такса. Иногда, от нечего делать, она взбиралась на подоконник и ловила мух. Если, бывало, она промахнется и упустит муху, Роменс ее стыдил и поднимал на смех. Это собаку ужасно огорчало и даже злило. Однажды ей решительно-таки не повезло. Роменс залился хохотом. Такса сконфузилась и решила, во что бы то ни стало, доказать, что она вовсе не такая разиня, как думает ее хозяин. Что же она сделала? Как только подвернулась муха, такса хотела сцапать ее, но опять промахнулась. Роменс отлично это заметил. Но такса скорчила довольную мину и стала тереться шеей о пол, показывая вид, будто она хочет раздавить муху; и все это она проделывала так хитро и искусно, точно и в самом деле муха была поймана. Когда же Роменс указал ей на муху, то такса поняла, что хитрость ее не удалась, и, совершенно сконфуженная, забилась со стыда под кровать...
Во Франции и в Англии иногда заставляют такс помогать поварам на кухне. Помощь эта состоит в следующем. Когда на вертеле жарится кусок говядины или курица, то поварам приходится все время поворачивать его, чтоб мясо хорошо зажарилось со всех сторон. Вот тут-то и помогают им таксы. К вертелу приделывают колесо (вроде беличьего колеса), а в колесо запирают таксу: она начинает в нем бегать, и от этого колесо вертится, а вместе с ним вертится и вертел. Таксы обыкновенно очень усердно и добросовестно исполняют свою кухонную работу, но терпеть не могут, если их заставляют работать сверх урочного времени. На этот счет французский ученый, по имени Араго, приводит любопытный случай.
Араго зашел однажды в деревенский трактир позавтракать. Хозяин трактира стал жарить для него цыпленка на вертеле и в помощь себе окликнул таксу, которая отдыхала тут же, на кухне. Такса огрызнулась, попятилась назад, спряталась под стол и ни за что не хотела лезть в колесо. Араго очень удивился упрямству собаки.
– В чем дело? – спросил он хозяина.
– Не ее очередь вертеть колесо. Вот она и кобенится! – ответил хозяин, ухмыляясь, и послал поваренка за другой таксой. Та подошла охотно к колесу, забралась внутрь его и принялась усердно вертеть цыпленка. Поработавши некоторое время, собака получила право на отдых, а первая такса на этот раз уж без сопротивления вошла в колесо и занялась верчением.
Таксы – умные собаки; но пуделя умнее всех их. Они научаются самым разнообразным фокусам и штукам. Своим искусством они зарабатывают деньги для бедняков, которые либо водят их по улицам на потеху публике, либо показывают в балаганах. Чего только не проделывает обученный пудель! Он умеет ходить на задних лапах, танцевать, лазать по гимнастическим лестницам и по канату, барабанить и стрелять из пистолета; он научается прислуживать своему господину – приносит ему одежду, подает сапоги и туфли, снимает с головы его фуражку и вновь надевает ее; он исполняет различные поручения и даже выучивается различать карты, цифры и буквы...
VIII. Еще об уме собак
Обезьяна, слон и собака – вот три животных, с которыми по уму не может сравняться никто из четвероногих и пернатых тварей. У собаки есть дикие и одичавшие родичи – волк, шакал, динго, но и они стоят по уму много ниже своих домашних собратьев. Нужно ли объяснять, почему это так? Собака с древнейших пор жила в обществе самого разумного создания на земле – человека. Человек был ее учителем и воспитателем; он развивал ее душевные качества, он воспитал ее ум, смягчил и облагородил ее волчье сердце; он же и привил ей некоторые свои недостатки. За примерами далеко ходить не придется. Кто не знает, что многие люди кичатся своим «благородным» происхождением и не желают водить знакомство с простым людом? Присмотритесь к породистым охотничьим и комнатным собакам. Они также держатся особняком; свысока поглядывают на дворовых, сторожевых псов и овчарок; они также задирают нос перед собаками «низшего» сословия и сторонятся их; а если какой-нибудь бульдог или мопс и заведет тайком дружбу с дворняжкой, то он не преминет отпереться от этой дружбы, как только хозяин заметит его в таком «дурном», «неблагородном» обществе.
Привыкши к тонкому, деликатному обращению, собаки «благородных» пород не переносят напрасных обид, умеют «соблюдать амбицию». Пинки и колотушки им не по нутру. Да они и редко ведут себя так скверно, чтоб нужно было их бить. Иной раз достаточно хозяину прикрикнуть на охотничьего или комнатного пса, чтобы он сразу почувствовал свою вину и впредь был осторожен... Обыкновенно же такая собака исполняет волю своего господина с первого слова и особенно податлива на ласку. Не то – дворняги. Их бьют часто не по заслугам, так что они со временем делаются нечувствительными к обиде и побоям, привыкают к лести и низкопоклонству, или же становятся назойливыми и нахальными.
Говорят, что хитрость – признак ума. Это, пожалуй, верно. Дурак вряд ли кого сумеет провести, разве только такого же, как сам, дурака. Собаки часто хитрят. Примеров их хитрости мы знаем достаточно. Если собака, например, хочет идти на прогулку со своим господином, а тот ее не берет, то она обыкновенно прибегает к такой уловке: прежде чем хозяин тронется в путь, она уже убегает заранее из дому в ту сторону, куда, по ее расчетам, он направляется; понятно, что, встретивши свою собаку очень далеко от дома, хозяин не станет возвращаться из-за нее назад. А как понять такой поступок собаки? Ушибивши как-то ногу, она стала хромать. Хозяева принялись ухаживать за больною, жалели и баловали ее. Пес намотал себе все это на ус. Прошло два или три месяца с тех пор, как он совсем оправился; а между тем всякий раз, как кто-нибудь бранил его, он прикидывался больным, корчил кислую рожу и начинал прихрамывать: авось, мол, пожалеют и перестанут бранить!
Существует такое множество рассказов об уме собак, что не знаешь, на каком из них и остановиться. Приведу, со слов очевидцев, два самых любопытных, на мой взгляд, рассказа. Вот первый из них. «Одна дворняжка, когда ей давали деньги, брала монету в зубы, бежала с нею в булочную, вскакивала на подоконник булочной, звонила в колокольчик и, когда появлялся булочник, подавала ему монету и получала взамен сладкое печенье или лепешку. За две копейки она охотно принимала маленькие печенья, но за пятак требовала по крайней мере лепешку. Раз булочник, которому наскучили частые посещения собаки, взял от нее монету и не дал ей ничего; но в следующие разы собака, боясь попасться опять впросак, клала монету на пол и не позволяла булочнику до нее дотрагиваться, пока он не давал ей в обмен товара».
А вот и второй случай. Тут речь идет про пуделя.
«Сидя однажды за завтраком в гостях у полковника Пирсона, мой друг дал пуделю несколько кусочков говядины» – так начинает свой рассказ очевидец. «После завтра говядину вынесли в кладовую. Собаке угощение показалось недостаточным. Что ж она сделала? Надо сказать, что ее научили следующей штуке: она становилась на задние лапы, подавала переднюю лапу какой-нибудь из дам и вела ее в столовую. К этой-то уловке прибегла она теперь с моим другом: стала на задние лапы, положила переднюю ему на руку и потянула его к двери. Желая посмотреть, что будет дальше, мой друг пошел за собакой; но умный пес повел его не в столовую, а в ту сторону, где была кладовая – по коридору, вниз по лестнице – и успокоился только тогда, когда привел его в кладовую к той полке, куда поставили говядину. Священник (друг рассказчика) дал собаке еще кусочек мяса за ее сметливость и вернулся в комнату. Но собака и этим не удовольствовалась. Она попыталась было еще раз свести священника в кладовую, но на этот раз безуспешно. Вот тут-то пес и показал, насколько он умен. Смекнувши, что ему не подбить гостя на второе путешествие в кладовую, он отправился в прихожую, взял там со стола шляпу священника, принес ее в кладовую и положил под полку, где стояла говядина. Здесь его и нашли. Он ждал с нетерпением хозяина шляпы в надежде, что, когда тот придет, то непременно даст ему еще кусочек лакомого блюда»...
Собака – надежный друг, верный сторож и услужливый помощник человека. В этом ее главная заслуга.
Комментарии ()